Ра-з-мы-шлягер о жизни набело

Эпиграф:
«… Совесть для иных стала условностью, внешним благополучием, умением устроиться, возможностью звонить «нужным людям» и этим калечатся души. Это едва ли не самые важные проблемы в современном мире, где уже нет чистых и нечистых, где всё перепуталось.
– Почему  в России так получается: старый, прогнивший мир разрушили, новый построили – и испугались того, что получилось. (Юлия Шигарёва, корреспондент)
– Знаете, у меня ответа на этот вопрос нет. У меня есть некое знание. Мой дед по материнской линии, владелец огромного имения Андрей Францевич Пьянтковский, умер в декабре 1919 г. – через два года и два месяца после того великого события, которое одни называли Октябрьской революцией, а другие – Октябрьским переворотом. Два года и два месяца эти самые крестьяне, которых он нещадно эксплуатировал, кровь которых он пил и т.д., кормили, поили, охраняли его! потому что помер он в своей библиотеке. В своей постели. В своей усадьбе. Знаете, всё произошедшее с нами требует ещё дефиниций, определений. Время должно пройти. Лев Толстой «Войну и мир» написал лет через 50 после Отечественной войны 1812 года. А у нас капитализм с нечеловеческим лицом всего лишь 21 год! Так что пожить надо, посмотреть. Может вы и дождётесь каких-то ответов. А мне это не светит. Но я могу только одно ответить: в жизни люди делали мне много добра. И до той поры, пока в человеке жива эта потребность сказать: «Спасибо! Простите меня Христа ради! Я хочу вам вернуть тем же», – жизнь будет продолжаться.

Я человек мужского пола. А человек мужского пола начинается с того, что берёт на себя ответственность за кого-то. я первый свой брак заключил только после того, как понял, что смогу прокормить женщину, которую люблю и ребёнка, которого она мне родит.

У Миши Рощина есть такие строки: «Будь проклята война – наш звёздный час». Даже я, которому было 5 лет в начале войны, это чувствовал тогда: в наибольшей степени реализация заповеди «Человек человеку друг, товарищ, брат» произошла во время войны.

– Вернёмся когда-нибудь к тому единению? Ведь сегодня за окошком что-то происходит… (Юлия Шигарёва)
– Что происходит-то? некоторые называют даже фамилии тех, кто за произошедшее в ответе. Был такой глава ЦРУ в 1950 – 1960-х годах – Аллен Даллес. Это он сочинил концепцию: давайте у них украдём их нравственные ценности. Подсунем им г…но. И тогда, конечно, они погорят!

Я не уверен, что это им удастся. Но жесточе, чем это испытание рублём, ничего в России не было. Нам такую мину замедленного действия подложили. Хотя в каком-то смысле могу и опровергнуть это. Не знаю, удобно ли говорить об этом, но заработок актёров в тех театрах, которыми я руковожу, аналогичен тому, что получают артисты муниципальных театров Европы. А 12 лет назад гонорар артистов МХАТа знаете каким был? 8500 рублей. А в зале было заполнено 42% мест. Но деньги, которые сегодня получают мхатовцы, мне кажется, не испортили их. И ещё один момент: я помню сколько я даю моей супруге Марине Зудиной на еду в месяц. Это я к тому, что размер желудка примерно одинаковый и всех. За двоих-то не съешь! (Смеётся.) Но как только человек моей должности или занимаемого положения забывает сколько он даёт своей жене денег в месяц, многие серьёзные события начинают случаться…

Или вот бабушка моя… В начале 1943 года, когда уже был арестован фельдмаршал фон Паулюс (это я вам примеры даю, пищу для размышлений), пленных немцев, ободранных, едва ли не босиком, выгрузили на вокзале, построили в колонны и по зимнему Саратову прогнали – «Форвардс!» – до Волги, к которой они так рвались. А там снег, лёд. Потоптались они там – и тут команда: «Цурюк! Назад!». Ещё когда они шли к Волге, бабушка долго смотрела им вслед. А мы тогда получали на день буханку чёрного хлеба и ещё довесочек граммов так в 50. У меня было право съесть этот довесок. Так вот, бабушка вернулась домой, разрезала буханку пополам, половину порезала на куски, собрала всё это в какую-то хусточку и сказала: «Лёлик! Иди отдай людям!» Я онемел! У нас отец в то время был в окружении на Кавказе. Мы все эти военные годы не то чтобы совсем уж умирали с голоду, но поголадывали. И что такое жаренные картофельные очистки, я хорошо знаю. Дядя мой на фронте был ранен… Но ничего не переспрашивая, я взял у бабушки этот завёрнутый в тряпицу хлеб и отнёс немцам.

Или отец. Интеллигент в первом поколении, один из самых лучших учеников академика Миротворцева… Он послал куда подальше свою броню и ушёл на фронт. Его насильно туда погнали? За идею? За Сталина? Нет, он ушёл сам. И воевал за мать свою Анну Константиновну. За жену. За первого сына, моего сводного брата Женьку. И за меня малого. И такие, как он, вытащили на своих плечах ту войну.

Или Немирович-Данченко 84-летний – 84-летний! – в 1943 году убеждает советское правительство открыть Школу-студию МХАТ. Господь ещё не знал тогда, кто победит – Гитлер или Сталин. А он говорил о культуре! Подобные примеры можно долго перечислять. Они многое объясняют в нашем характере. Вот когда Даллес и кампания эти загадки разгадают, они могут на что-то претендовать. Но пока они не откроют нашу «военную тайну» – помните, как у Гайдара? – ни хрена им не светит! (Смеётся.)
В чём она, эта «военная тайна», эта загадка наша? Я думаю, тут надо к Чехову повернуться. Человек, заряжённый бациллой желания стать российским интеллигентом, не победим. На самом деле!

                О.П. Табаков
                из статьи «Жизнь набело»
                АиФ № 37 2012 г.


                О.П. Табакову

                РА-З-МЫ-шлягер о жизни набело

Вряд ли подобная МЫ-С-ЛЬ будет новостью…
Вот и её очерЁдность – ПО-РА:
Со-ВЕСТЬ С-Его-Дня нам стала условностью,
ибо пророков г-но-били вчера.

Только убить невозможно МЫ-С-ЛЬ вечную,
ту, что Со-З-ДА-Тель в мир оный приВнЁс.
Рок РА-С-Ш-ибается вы-ходкой встречною –
вечною жаждою истинных слЁз.

Сколько испорчено и перечерчено,
в записях дней зримых лишь одному,
но ведь и Бог не творил «ЗА»секреченно,
ибо нет ТАЙН, что сокрыты Ему.

Если нас срезать, как вскрыть неожиданно,
ларчик с записками важных нам дел…
Как мы предстанем, где тайное выдано,
что скрыть когда-то от Бога хотел?

Может и стоит писать жизнь набело,
но проступает МЫ-С-ЛЬ черно-вика:
ВсЁ, что не доброе – держится «за»темно,
длится такое не день, а века.

СВЕТ с ть-мой рубились издревле глубокого.
Леса срубили немало… Потом:
Нет ничего в этом мире жест(Ь)око-го
более чем – испытанье рублём.

Точность подсчЁта у-словно с гарантией.
ПереСТРАХовкой грешит те-м-но-та.
И позвонковое право под мантией
псевдо-прав-диво внесла слепота.

Сколько безжалостно душ искалечено
внешне пристойным благим ву-а-ля,
мол, С-оде-Р-жанием не обеспечено,
ибо не СВЕТ-ЛОЕ внутрь взяла.

Серость под флагами блага хотенции
мутит сознание сложностью дня.
Мучит нас ощущью личной потенции
и не способностью общности для.

Н-АС единит внешний вы-зов агрессии.
Мы побеждали на вере врага.
Но нынче мирная рубка в прогрессии –
мы ЖжЖ не врубаемся в жЖж-из-НЬ по слоГам.

Божьи Слова смерть замучить пыталася,
тихо душила Свободу и СВЕТ...
Не по зубам всЁ жЖж кампании Даллеса
выгрызть загадку, что знал Гайдар-дед.

Тайная тайна МО-ЕЙ К-РА-С-НОЙ Армии
Кибальчишу была ВедОма в дни:
нАс ЕдинИли – НаРод МоЙ на ЗНАНИИ,
с коими в бедах он непобедим.

                19.09.12 г.

                В ЛАД И МИР