Арбатский гимн-2

Но что я матушки родню
В стишатах прославляю?
Отцовский дед был тоже гусь,
Хоть меньше о н ём знаю.

Довольно важен был старик,
И мыслями степенен,
Но точно, в том зарок  даю,
В сём не повинен Ленин.

В своей округе волостным
Был выбран старшиною.
Но землю больше он любил,
О том едва ли скрою.

Трудом своим гордился он,
Но к бедным был не строгим,
И помогал, как мог старик
И сирым и убогим.

Однако мучил сыновей,
Трудиться заставляя,
И каждый сын с поклоном нес
Свой ломоть с каравая.

Так богатели не спеша.
Старшой сарай построил
И там кирпич стал обжигать
Дома соседям строил.


Второй завёл минизавод,
Коней купил с десяток.
Но их копытами убит,
Свой подорвал достаток.

Мой дед как-будто младшим был.
Наградами отмечен,
Он в конной гвардии служил
В Пекине изувечен.

Но на поправку дед пошёл,
Детей состряпал кучу.
И, раз на пашне отдохнув,
Попал под града тучу.

Сгорел бедняга за три дня.
Горячку не лечили,
А все, кто рядом был в избе,
Лишь плакали да выли.

И в десять лет отец мой стал
Старшой в большом семействе.
В Воронеж урожай возил,
Отмечен в важном действе.

В ночном нашёл доспех и меч
На Куликовом поле.
С тех пор не раз он вслух мечтал
О воинской о роли.

Но в Воскресенском в приходской
Пришлось учиться школе.
В Красивой Мече плавал он
Желая лучшей доли.

О людном городе мечтал,
Хотел стать инженером.
Как видно кто то заразил
его таким примером.

А как увидел самолёт
Чудить мальчишка зачал.
Он самолёты делать сам
Уже как-будто начал.

Однако новая война
Смешала дни их жизни.
Они чуток приподнялись
На сей кровавой тризне.

Отдали пленного вдове,
Работника из венгров.
Трудился Януш от до зари,
Покрыв позором негров.

Зато его любила страсть
Бабуля Лизавета.
Ведь до его прихода ей
Не виделось и света.

Но в восемнадцатом сбежал
От них работник дельный.
Бабуля плакала навзрыд
Как будто день весь цельный.

А в двери новая беда,
Чекисты из ревкома.
Где, как, когда сбежал, куда
Подался он из дома?

И тут же к стенке мой отец
Был ими прислонённый.
Пришлось бабуле рассказать
куда сбежал пленённый.

Отец был зол на белый свет
И через год в столицу
Подался он на мир смотреть
Поверив новым лицам.

В вагонном парке слесарил
В Сокольниках он долго.
К пяти утра туда он шёл
Степенный словно Волга.

Но стало жалко малышей,
В подвалах мёрзлых спали,
Те, кто по молодости лет
К сей жизни не пристали.

Отец попёрся в комсомол
И, получив «бульдога»,
Полез в подвалы выручать
Тех кто не верил в бога.

Ножом пырнули раза два,
Но он был не в обиде.
Зато московская шпана
Предстала в лучшем виде.

Сдав десять мелких пацанов
С кастетами-ножами,
Решил он в партию вступить
Размерив жизнь межами.

На до и после горьких бед…
Но жизнь делилась плохо.
Пристала партия к нему,
Как к дембелю дурёха.

Он в двадцать пятом твёрдым был Противником троцкистов…
И тут же в армию попал
За то, что был неистов.

Любил отец коней и жизнь
Магницкого знал твёрдо
И потому недолго он
Вожжами бил по мордам.

Наводчик нужен нам сейчас
Ему в полку сказали
И тут же в школе полковой
Науку преподали.

Вернулся-биржа года два,
Погрузка и разгрузка.
То на кирпич, то на дрова,
По жизни шла утруска.

Потом опять вагонный парк,
Рабфак и стали-сплавы!
Но только братьев и сестёр
Кормить пришлось ораву.

Их раскулачили слегка,
Чтоб яблонь не пилили.
На них повесили налог
Так что крестьяне выли.

Куда податься всей семье?
Старшой нас примет Ваня,
Сказала средняя сестра
Пока ночуя в бане.

А как прогнать своих родных?
Семь ртов кормить пришлося.
Но хорошо тут помогла
ему соседка Зося.

Как вышла замуж так ушла
Ему ключи оставив
И он жилплощадь захватил,
Пузырь большой поставив.

Однако видно не тому…
Его таки спалили,
И за такой самозахват
Полгода присудили.

Ну а литейщика куда
Ссылать от жаркой стали?
Работай Ваня без гроша
На том знать и  отстали…

Потом отец подрос слегка
В своей прямой карьере
Он стал технолог на большом
Загадочном мартене.

И на какой то чорт надел
К рубашке галстук новый
Ему влепили строгача,
Поздравив так с обновой.

Перед войной стал политрук,
Пройдя неспешно сборы.
И жизнь наладилась сполна
Вдали остались «горы»…

Нет не кавказ и пятигорск
О бедах речь ведётся.
Хотя конечно их размер
В сравненьях познаётся.

Отец жениться порешил
Найдя себе деваху
Чтоб иногда хоть постирать
Могла ему рубаху.

Однако немцы снова в бой
В июне поднялися.
Пошёл отец в военкомат
Хоть ноги не плелися.

А дома вой-а  дома плач!
Куда ты с бронью Ваня?
А он так надо говорит
Оставь ты слёзы Маня.

Его учили на ходу
От Вологды до Пскова.
Три дня на сон, на строй, еду
Под бомбы и готово.

С июля первого числа
Артполк в боях учился.
А кто наук не превзошёл
В могиле очутился.

За Остров дрались пару дней,
Танкисты подмогнули.
Но тут пехота подвела
Запасники струхнули.

Пошли на север мужики
До Пскова пятясь задом.
Им ночь восьмого-взрыв мостов
Во Пскове стали адом.

Однако гаубицы знать,
Всё ж проскочить сумели.
А вот пехоте не свезло
Собой устлала мели.

Дрались, бежали, снова в бой…
Куда идти незнамо.
Ни карт, ни рельс, ни проводов
Одни болота прямо.

Так убрались за Оредеж,
Дивизию встряхнули.
И дав им новый штаб и тыл
На немцев повернули.

Под Лугой встали наконец,
Надёжно, мёртво, прочно.
Хотя их немцы уж внесли
В убитые заочно.

Приказ верховного пришёл.
Артполк в боях отмечен.
Ну а осколком был отец
Прям по руке замечен.

Однако строй не покидал.
Впервой ведь немцев били.
Ну а они за день едва
Версту но проходили.

Вам тут не Франция-огонь!
Отец давал команду.
В комбаты был переведён
Из взвода сделав банду.

И без прикрытия дрались
Все батарейцы рьяно.
Хоть часто немец мины клал
Из близкого бурьяну.

Пехота за ночь разошлась!
Что делать командиры?
Нам надо цели подавить!
Давай ориентиры…

Но после августа- труба!
Снарядов меньше стало.
А в сентябре их полк не смог
Уйти от огневого вала.

Их бьют немецкие стволы
Калибром покрупнее.
А за кустами взвод эсэс
Строчит и бьёт точнее.

Так бой седьмого сентября
Запомнился папаше.
Эх если б только посмелей
Дрались прикрытья наши…

Менять позицию пора
Отдал команду вроде
И тут же рядышком снаряд
Шарахнул по природе.

Едва в воронку он полез
Уж ни черта не слыша
Как миной ноги продрало
На счастье что не выше…

Потом скитанья, медсанбат,
Осколки, перевязки.
Не приходилось и мечтать
О милой женской ласке.

Но страшный день был впереди
Команда прорываться
Ну а судьбу не сметь ругать…
Всем раненым остаться!

………………………