Поэма Сироты-герое Санька и Сережка

Кульков Виктор Константинович
(лит. псевдоним Петр Лирэнский)
поэт, поэзии талант прозы
рожден 13.11.1984., г Судогда


12.03.2000 - 14.03.2000.
Поэма «СИРОТЫ-ГЕРОИ САНЬКА И СЕРЕЖКА».
(текст написан на реальных событиях и воспоминаниях  ветерена ВОВ, воевавшего  октябрь 1942 -май 1945)

1
Товарищи позвольте
Вам рассказать
Историю одну.
Прошло лет пятьдесят
Со дня победы.
Жили два товарища,
Детдомовцами были.
Один в двадцатом родился,
Другой товарищ в восемнадцатом году.
Один Санька был
В детдоме родном,
На заводе родном.
Он мускулы сталью качал.
На завод он в одиннадцать лет
Подался на станочный ремонт
Обучаться, после школы вечерней
В вуз поступил, с головою был.
В детдоме, так первый
На труд боевой.
Везде проникал он блестящим умом.
В карманы пиявок, лягушек
Повару накладывал,
Что треть завтрака,
Толстея, съедал,
Еду воровал.
Любил он в футбол поиграть.
Проигрывать, выигрывать умел,
Проигравших товарищей с честью, уважал.
Родителей он
На гражданской войне потерял.
Белогвардейцы
Повесили мать и отца.
Гармонь он с детства любил
И пляски народные.
На гармони играть научил
Его один коммунист.
Вечерами в детдоме холодном,
Он шутки про бар распевал.
Другой Серёга, любил искусство
Прикладное
И песни с Санькой петь.
Он также как Санька в вуз поступил,
Только на два года раньше.
Как братья были они,
Время прошло,
Жили в общежитие.
Вечерами звучала гармонь,
Как Санька брат трудовой
Любил посмеяться над прошлым,
Над проделками разными,
Как барские штаны случайно нашли,
На забор повесили,
Ворон отпугивать,
Сами из рогаток стальных
Орехами по ней стреляли.
Серёжка брат вспоминал,
Как в столовой готовил
Вечерами в одном ресторане.
Водитель мясо возил
Для уважаемых людей.
Хоть коммунист, предприимчивым был.
Знал, как продать
Навоз по цене золотой.
Из разрух сделать дело.
Сережка заячье мясо жарил и ел.
Красное мясо жарил и пёк.
Уважаемым гостям
На стол подавал,
Он вкусно готовил –
Гости «спасибо» орали.

2
Но вот наступила
В сорок первом война.
Серёга вуз окончил.
Санька на четвёртом  курсе
Учился.
Пошли добровольцами
Братья на фронт.
За счастье народное    
Бить фашистов огнём.
Серёга по званью майор
А Санька старшина.
И время подходит
Московская битва
Настала под солнцем.
В землянке холодной
Санька на гармони играл
Песню «Эх, дороги»
С тревожным лицом
Сквозь улыбку
Блистание слёз потекло
На земле шершавой
От песни могильной.
Серёга газету читал
Думал: война
Всюду посеяла смерть,
Надо читать про события военные
Первым делом, затем  про искусство.
Пока немец не подошёл.
В землянке целый отряд.
Под командой Серёги.
Сидели бойцы-товарищи
Слушали песни.
Как время быстро летело.
Жизнь или смерть  в бою?

3
Только звёзды молчаливо
Смотрели на них с вышины.
Треть ночи прошла.
Серёга давай поднимать
Три взвода солдат из землянок.
Он думал бесстрашно
О жизни, что если удача
И трезвый расчёт,
То многие выживут.
Разведка пришла
Доложила майору,
Что в центре массива лесного
Немецкий засел батальон.
Санька допел последнюю песню.
Гармонь на лавке оставил
Тихо крались солдаты
Двести десять бойцов
Красной Армии.
Тише ветра шли,
Слышно ночью пели
Немцы и русскую водку
За ликованье фашистское пили
Деревья, качаясь, дрожали
От страха и боли
Осенью поздней.
Как холодно всем
И тревожно луна
Смеялась, ни в чем не бывало.
За терем спрятался Серёга,
На немцев глядел из-за дуба.
Бойцы приготовили ружья,
На немецких автоматчиков 
Нацелили прямо в упор.
Три пулемётчика
Слева и справа,
И спереди ждали
Приказа стрелять.
Немцев окружил батальон.
Санька рядом с Серёгой
Нацелили свой автомат.
Палатки, дома под луной
Немецкие точно.
И видны немецкие тени.
Серёга первым стрелять.
Санька за ним и другие стрелять.
А в мыслях тревога и боль,
Крики и стоны от пуль
От врага разделись.
Вышли из палат
Полураздетые фрицы.
И вот пулемётчик пал.
Один за другим падали немцы.
Половину погибло
В атаку пошёл батальон,
Резать штыками фашистов.
Первая рота упала
Под автоматным огнём.
И вот агрессоров крики
От штыков точённых.
Ужас и ветер по лесу гудели.
Тёмно-холодная кровь
По снегу ручьями стекала
Из ран, из простреленных тел.
Воздух смертью пропах
Немцы бежать, кто остался
От штыков и Серёга приказ:
«Прекратите огонь
Все немцы убиты».
Русских потери,
Пол сотни убитых,
Раненых девять.
Серёга собрал три взвода неполных.
«Товарищи дальше пойдём,
Оккупантов погоним с земли родной,
А то нас истреблять,
Как бездомных собак,
Товарищи будем стоять,
До конца под Москвой,
Связист, сообщи координаты,
Где немцы, орудья стоят,
Скажи, что от нас
Ровно в километр
Орудий линия немецких».
И Серёга перед солдатами, пройдясь:
«Бойцы помянем
Погибших братьев-солдат,
Что погибли за правое дело,
Победить наша цель,
Не жалея себя».

4
Время летело, месяц спустя
На поле белоснежном
Они оказались в засаде.
Немцы давай наступать,
Санька давай запевать.
Бойцов пятьдесят человек
Лежали в круговой обороне
В окопе холодной,
Ждут приказа стрелять,
Рано. Вечер — темнело,
Немец близко подходил.
Серёга приказ отдал,
Стрелять на пролом
До последних патронов.
Окопы не очень большие.
Шла немецкая пехота
С непрерывным автоматным огнём.
Держались роты.
Снаряды летели от танков немецких.
«Связист сообщай координаты,
Побольше огня пусть дают,
Здесь фашистов дивизия
В тыл к ним идёт,
Побольше огня!
Огня!!!»
Серёга вскричал,
Санька лежал не живой
С пулемётом в яме сырой,
Обоймы уже на исходе, пустые
Тридцать штыков боя ждут.
«Товарищи патрон не осталось,
В штыковую атаку пойдем, 
Смерть,
Не раз над нами кружила,
Нам ли боятся её, оккупантов?
Не жалейте жизней своих,
Всё равно погибнем от снарядов,
Известно мы в окруженье.
За родину!
За отчий дом!
Коммунисты за мной!
Ура!».
Со словом победным «ура»
Бойцы поднялись с окопы
Штыками пошли за Серёгой вперёд.
И десяти минут не прошло,
Как немцы неполный взвод
Зарубили автоматными штыками,
Майор облил себя керосином,
От гранаты взорвался
Пятерых унесся оккупантов.
Слёзы и стоны, и русских и немцев,
Везде боль, страданье царило.
Кто прав, кто виновный,
Зачем, а война — есть война —
Нет страшнее мучений и зла.               
Было всё хмурое время,
Небо тревожно дышало,
Плыли небесные тучи
Неизвестно куда.
Ударами стали шершавой
Столицы гремел колокол.
Дождь тихо сбивал по деревьям
Листопад.