Из Эдгара Ли Мастерса - Судья Арнетт

                ЭДГАР ЛИ МАСТЕРС


                СУДЬЯ АРНЕТТ


                Истинно говорю вам, сограждане,
                Что старый реестр моих дел, лежащий годами
                На полке над моей головой как гора
                Над судейским креслом, - это правда, говорю вам, -
                Он был с металлическими уголками.
                Такой уголок пробил мою лысину -
                (Порой я думаю, что это было из-за взрывной волны,
                Пронесшейся над городком,
                Когда бензиновая цистерна на консервном заводе
                Взлетела на воздух и спалила "Бугая" Уэлди), -
                Но давайте обсудим всё по порядку
                И тщательно всё обдумаем:
                Во-первых, признаю, что моя голова поранена,
                Но, во-вторых, ужасно-то вот что:
                Листы реестра упали и рассыпались
                Вокруг меня как карточная колода
                В руках ловкого фокусника.
                И до самого конца я смотрел на эти листы,
                И сказал сам себе, наконец:"Ведь это не листы,
                Как же, неужто не видишь, что это дни, дни,
                Дни и дни целых семидесяти лет?
                И зачем же вы мучаете меня листами
                И жалкими заметками на них"?


                03.04.13

                8-10


               

            Justice Arnett

IT is true, fellow citizens,
That my old docket lying there for years
On a shelf above my head and over
The seat of justice, I say it is true
That docket had an iron rim          
Which gashed my baldness when it fell—
(Somehow I think it was shaken loose
By the heave of the air all over town
When the gasoline tank at the canning works
Blew up and burned Butch Weldy)—  
But let us argue points in order,
And reason the whole case carefully:
First I concede my head was cut,
But second the frightful thing was this:
The leaves of the docket shot and showered  
Around me like a deck of cards
In the hands of a sleight of hand performer.
And up to the end I saw those leaves
Till I said at last, “Those are not leaves,
Why, can’t you see they are days and days  
And the days and days of seventy years?
And why do you torture me with leaves
And the little entries on them?”