Ночники. Не любила

  1998 год. Мне 24 года. Этой осенью, этим октябрем, я вдруг заметила совершенно новое отношение свое к осени — я неожиданно полюбила дождливую слякоть, мокрые темные деревья, полусухие-полузеленые листья в лужах, их пряно-винный запах. Эти серые, тусклые утра, их холодная, умытая свежесть, разноцветный Измайловский парк и приглушенность людских голосов. Сияние слезливых оранжевых фонарей, демисезонные пальто и шляпки, изящные ручки зонтиков и содрогание на скользких рельсах трамваев. О, это стало мне так близко! Время сновидений и фантазий — осень. Странно — раньше я терпеть не могла эту слякоть и тяжесть теплой одежды. Я не могла понять, что может быть привлекательного в осени — пролог  зимы. А зима для меня — тяжкая болезнь. Сон... Не любила. Весна — май — и лето были моим временем. Наслаждалась теплом и солнцем, и зеленью, шумом улиц и пением птиц, рассветной дрожью и ветром, теплой простыней охлопывавшим легкие ноги — босиком ведь по горячему асфальту! И фрукты — сладкий сок арбузов и дынь, и персиков по подбородку! "Не облизывай пальцы!" — кричала  мама. Помидоры с головку новорожденного младенца, сизобокие баклажаны и перец — красный, оранжевый, желтый, зеленый — все цвета радуги во всем! Все краски, весь спектр! Звенящий зной и запахи ташкентского базара, послушные ослики, гомон людей и птиц, белые улыбки на черных лицах, красные кушаки на синих чапанах, песня далеких гор Тянь-Шаня... И вода — детский рисунок голубой краской — брызги и смех, и призрачность мира рыб, мелькание ног и непривычная легкость тел, медлительный полет в преломленных лучах... Это было мое Детство. Я стала взрослой?— я полюбила осень. Наверное, так.