Народ саванны не был нем

Когда ушёл наш Лев,
Народ саваны не был нем.

Одни кричали, чтобы власть
Вручили птицам. С высоты
Видны им жители страны.

Другим по нраву был Совет,
А третьи к анархизму звали.

И пусть его не приглашали,
На трон взошёл сын Льва.

Тот самый, что ещё вчера,
Из-за спины отца,
На все баталии взирал.

И взгляд и грива – всё в отца!

Да только мыслями и норовом
Своим пошёл он в мать,
Которая гиеной злобной
И коварной в гареме Льва
Наложницей средь жён жила.

И всё потомство львиное,
Исподтишка, со свету белого сжила.

И вот её сынок наследником
Единственным остался.

Оказии безмерно рад,
На трон отца скорей взобрался.

«Сейчас увидят все,
Как я умён, а главное красив,
И всем другим достоинствам отца
Я ни на грамм не уступил!»

Однако же, не ладились дела у «мудреца».
Казна пуста, народ в тряпьё одет.
Сам нежится в гареме. … МолодцА!

Но вот обрушилась и на него беда,
Случайно прихватил с чужого он стола!

А стол тот Тигры берегли,
Не для страны, а значит,
Были очень злы!

Порвали гриву, оторвали хвост.
Гарему не видать казны.

На трон посажен Айболит,
Который приходил,
Когда горит или болит.

Сыр – бор, опять!
… Но шума нет, народ притих.

МОРАЛЬ:
Что бестолку кричать,
Когда забыли все про нас,
Весь бор и сыр, делить по-новой будут
Не с нами, не для нас и не за нас!