Позорный мир

Нам твердили герои, как позорному миру,
Что всегда всех сильней и отважней толпа.
А мы помним и знаем - ни к столу, ни к сортиру,
Никогда не исчезнет с глаз долой та тропа...
Та тропа, что ходили мы весною и утром,
Но всегда с опозданием высотой в пять минут.
А глаза нам светили светом чистым и мудрым.
Мы боялись, что звёзды нас к земле так прижмут...
Так прижмут, что не встанем и опять опоздаем,
И опять не успеем дряни белой глотнуть.
А герои твердили: "Замолчите, мы знаем,
Что пора от печали этой нам отдохнуть."
Но глоток наш последний за богатых и бедных,
За прощенных и грешных, да за жизнь и за смерть.
А на наших на лицах, да под звёздами бледных,
Что-то очень дурное, что так больно смотреть.
Так смотреть слишком поздно, а назад невозможно,
Оглянуться нельзя нам - там сверкают штыки.
А уста их запели, так завыли безбожно,
Что опять догорают рваной смерти куски.
Только смерть к нам подкралась, она нам обещала,
Она нас так стращала, что колени тряслись.
Под ногами героев льдина звонко трещала,
И мы прочь без оглядки задыхаясь неслись.
Возвращались мы к миру, возвращались с позором,
За бледнеющим взором мы скрывали свой стыд.
Наш последний герой стал хапугой и вором,
Наш последний герой просто стёрт и забыт.