Пират

          Его появление в камере, несмотря на солидные размеры тела и соответственно громкий, раскатистый голос, прошло на удивление спокойно, как-то само собой. Он быстро и незаметно влился в новый и требовательный коллектив. Не обошлось, правда, без обычных в таких случаях, приколов. Понял он всё правильно, а потому их очень скоро прекратили. Также скоро все забыли его настоящее имя, с которым он ну никак не ассоциировался. Уж слишком оно было тихое и не подходящее к его большому телу. Кто-то сказал: "Пряник". И тут же слово это липко и цепко приклеилось к нему и стало нарицательным. Оно подходило к нему как нельзя лучше, а потому, очень скоро он и сам стал себя так называть. В разговорах ни о чём, которые постоянно ведутся длинными ночами, но в которых каждый желающий может поведать о себе ровно столько, сколько позволяет ему его совесть, "Пряник" познакомил своих новых товарищей с нелёгкой судьбой видеопирата в России, открыл им некоторые профессиональные тайны о том, например, как видеоновинки появляются на прилавке раньше, чем на экране. К тому же, он помнил близко к тексту столько кинофильмов, что сразу снискал симпатии у практически всех обитателей камеры, которую он просто наполнял своим никогда не заканчивающимся оптимизмом и громким голосом. Казалось, он просто не умеет говорить тихо. И, потому, очень часто задушевные разговоры "за жизнь" становились всеобщей темой обсуждения. Умный человек (оговорюсь, речь идёт только о помещениях камерного типа и на законы "зоны" не распространяется) всегда желанен. С ним и поговорить можно и самому есть что послушать. А слушать в тюрьме любят. Опять же, это если ты не попал в соседи к откровенным дебилам. А такие, что греха таить, нет-нет да и попадаются на крючок правосудия. И когда их становится больно уж много, то невольно в сознание приходит мысль, что других людей уже просто не осталось. А когда их количество превосходит здравомыслящих, то дело доходит и до открытого отрицания не только интелектуальных телевизионных программ, но и здравого смысла вообще. Зато целыми днями, да и ночами тоже, не умолкая звучит в таких камерах громкая перекрывающая всё музыка или до отупения просматриваются малобюджетные бесконечные сериалы про "ментов и воров", где одни раскрывают любые, самые запутанные дела, а другие совершают абсолютно немыслимые поступки. Насмотревшись сказок о стопроцентной раскрываемости, доведённые до зомбированного состояния и лишённые и так не очень большой воли к сопротивлению, эти люди становятся лёгкой добычей беспощадного хищника, именуемого Правосудие. Но они сами выбирают этот путь, добровольно. Попытки вразумить их, объяснить им суть совершаемого поступка - наталкиваются на непрошибаемую стену непонимания и открытой враждебности. Свора таких вот "товарищей" способна загрысть и разорвать несогласного с ними оппонента. К счастью, не все зеки такие. Есть среди них люди здравые и трезвомыслящие, случайно попавшие в эту мясорубку. Жаль, правда, что такое случается не часто. Ну, да, ладно. Речь у нас не совсем об этом. А, точнее, совсем не о том. Цель и тема нашего повествования - Пряник. Как смог он выделиться среди десятков и сотен таких же зеков? Чем взял? Чем запомнился и, наконец, запал в душу много повидавшим на своём веку бедолагам, сидельцам со стажем, сохранившим, однако, способность видеть, подмечать и анализировать увиденное? Как же должен, в конце концов, выглядеть тот стержень, который ставит в один ряд его обладателя и старого сидельца, который позволяет на равных общаться и понимать друг друга людям из абсолютно разных социальных групп?
          Пряник был первоход, то есть до этого никогда и нигде. И родственники у него были вполне благополучные, и друзья тоже. Да и сам он, если и нарушал закон, то потому только, что не оставило родное государство ему возможности как-то по-иному зарабатывать себе на жизнь. А семью, несмотря на молодость, и кормить и одевать надо. Да ещё как надо-то. Москва лентяев не прощает, а вот кушать, даже скромно, надо каждый день. И, судя по размерам Пряника, делал он это часто и не без удовольствия. Что касается работы, так он её не просто любил, он её благоволил. И не ходил он на работу, как это делают миллионы наших сограждан, а летал. Что в переводе на наш с вами нормальный язык означает - ходил с удовольствием. Так ведь бывает. И не так уж редко, как может показаться сначала. К своему делу Пряник подходил творчески и коньюктуру рынка чувствовал "на раз".  Нюх имел на изменение покупательского спроса такой, что вскоре оставил далеко позади всех своих соседей-палаточников. Так уж получилось, что вскоре ему стало мало одного стола, да и самому стоять ему уже было некогда. Так появилась Леночка - милое подросшее создание, с такой же любовью к искусству и неуемной тягой к познанию неизведанного. Она стала незаменимым помощником и прекрассным напарником. А то, что она умело сочетала работу на рынке с учёбой в институте на вечернем отделении, только поднимало её в глазах окружающих, которые, в большинстве своём, были люди не глупые и толк в образовании знали. Леночку в её стремлениях поддерживали и выбор Пряником партнёра по бизнесу одобряли. Никого не удивило, когда в один из солнечных весенних дней Пряник напоил весь рынок шампанским и объявил во всеуслышание, что они с Леночкой теперь законные муж и жена. Довольные и благожелательные взгляды, устремлённые со всех сторон, были подтверждением правильности его выбора.
          Но, по закону жанра, самое время появиться злодею. И он не замедлил материализоваться в лице местного участкового, человека подлого и низкого, с мелкой и мстительной душонкой, способный не только на откровенные гадости, но и на целые гадские поступки. Он тоже "положил глаз" на Леночку. Её недавнее замужество не отрезвляло и не останавливало похотливого самца, а только лишь подогревало его в уверенности собственной неотразимости. Но время шло, а девушка не очень-то стремилась поменять уютную семейную кровать на мятое ложе любвеобильного защитника обиженных и обездоленных и, к чести современной молодёжи, сохраняла завидную твёрдость и непреклонность. А напор усиливался. Постоянные придирки, всевозможные рейды, задержания, протоколы и изъятия товара, заявления обеспокоенных и озадаченных незнакомых соседей - всё это стало теперь обычной повседневностью. Но, несмотря на неудобства, с этим можно было даже мириться. Если бы не одно "НО". Участковый твёрдо решил прибрать к рукам налаженный бизнес Пряника. Нет, он не собирался день и ночь проводить возле десятков работающих видеомагнитофонов или часами выстаивать на морозе в ожидании несмелых покупателей. Он и двух десятков фильмов-то , наверное, в своём просмотренном багаже не имел. Он решился на большее. Он захотел стать хозяином. Вот так, за здорово живёшь, по праву сильного. По праву облечённого властью. Благо опыт у него соответствующий имелся. Уже не одна точка на рынке была им подобным грубым и наглым образом прихватизирована. Останавливаться перед упирающейся парочкой бизнес-мент не собирался. Сопротивление только усиливало его желание. Аппетит ведь, как известно, приходит во время еды. А тут такая конфетка в придачу. В мечтах своих участковый видел себя не старым капитаном, давно уже перехаживающим и очередное звание и должность, а состоятельным дельцом, удачливо проворачивающим свои делишки; виртуозно, на грани дозволенного. Или слегка за нею.  А для достижения цели требовалось совсем немного. Добровольно отлаженный бизнес, даже и не очень высокоприбыльный, никто не отдаст. Предстояло действовать тонко и продуманно. Мозг, привыкший работать нахрапом, без излишних осложнений, мало мог помочь в реальном случае. Но упускать его очень уж не хотелось. Пришлось обращаться к помощи сослуживцев. Благо искать любителей быстрой наживы пришлось недолго. "Менты удачи" были совсем рядом, тянули лямку бок о бок. Уговорились быстро. План разработали если уж и не гениальный, то точно простой и не замысловатый. А значит и проколов быть не должно было. Они решили арестовать весь товар в момент его подвоза, то есть когда его по максимуму. Времени на выслеживание квартиры не было, да и с записывающей аппаратурой они бы вряд ли справились. Да и не казалось им это главным и актуальным. Напор, натиск, неожиданный удар по благосостоянию - всё это и близко и весело. Да и привычнее так-то. А квартира, налаженные связи, поставщики, клиенты - это всё можно узнать уже в процессе. О последствиях они не думали. Не потому что нечем, нет. Не такие уж они были дураки. Просто подобное им уже приходилось делать. И чем-то зазорным они это не считали. Напротив, "опустить торгаша", "поставить его на бабки", поменять хозяина - было даже почётно и считалось в их среде если уж и не подвигом, то точно не нарушением "социалистической" законности.
          Итак... в одно воскресное утро все коробки с кассетами перекочевали во вместительное нутро милицейского уазика и исчезли в неизвестном направлении. Объяснять что-либо обескураженным и даже где-то напуганным торговцам не стали, куда и зачем повезли товар непонятно. Просто взяли силой. Им ведь закон не писан. Уголовные статьи о грабеже явно не для них. Они ведь выше этого. Но, по-порядку. Найти "концы" оказалось не самым сложным делом. Их особенно-то никто и не прятал. Весь рынок знал, что беспредельничает свой участковый. Кто-то даже пытался подсказать пути "решения вопроса". Но Пряник и сам был не дурак в подобных делах, но ошибок совершать не хотел и, потому, взял паузу. За это время он решил прощупать ситуацию и узнать подробнее, а есть ли в этих загребущих руках какие-нибудь козыри. Нанесённый ущерб был, прямо скажем, невелик. Пряник был крупный оптовик и получал товар с огромной скидкой. Менты об этом не знали и видели перед глазами только цену продаваемого товара. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Цена продаваемого товара существенно разнилась с ценой закупки. Не зная этого, взятая Пряником пауза насторожила их, а неизвестность заставила совершать всё новые и новые ошибки. Дальнейшие их шаги дали Прянику новые доказательства, и на этот раз неопровержимые, их коммерческой деятельности. Впрочем, это оказалось не таким уж и страшным для них известием. Ведь за спиной своей они чувствовали железобетонную, непробиваемую стену "Закона". А он, при любом раскладе, вставал на защиту ИХ интересов, не особенно вникая в детали. Это называется корпоративная солидарность системы,  сегодня мы спасём тебя, а завтра ты спасёшь нас. Вот так-то. Сработало это и сейчас. Заявлению Пряника об открытом хищении личного имущества сотрудниками милиции, естественно, никто значения не придал. Зато было серьёзно обращено внимание на нарушение Правил торговли, незаконное предпринимательство, торговлю без кассового аппарата, сокрытие налогов и прочее, прочее, прочее, что делает весёлой и бессмысленной всю дальнейшую деятельность. Зацепка была железная. Срабатывала "на раз". Осечек не произошло и на этот раз. И одним росчерком пера превратился наш Пряник из обвинителя, борца за справедливость, гневного обличителя и поборника светлых идей в элементарного нарушителя, обвиняемого, недостойного быть услышанным,который ради оправдания своего способен очернить честное имя российского милиционера. А ведь всем известно, что среди них нет и быть не может людей не честных, что кадры кандидатов проходят жесточайший отбор и проверку на непогрешимость, неподкупность и бескорыстие.  Что люди эти не выросли среди нас, не учились с нами в одних и тех же школах и институтах, не жили в тех же хрущёвках, не ходили по тем же улицам в те же самые магазины. Они прилетели к нам, ну допустим, с Марса. Или ещё откуда. Как минимум. А потому, будьте любезны, господин Пряник, получите повесточку в Суд. Дело Ваше слишком серьёзное и не может быть решено в каком другом порядке, кроме как разбираясь в районном Суде федеральным судьёй. Ни более, ни менее.
         Разбирательство было быстрым, даже более чем. Пряник не казался им чем-то уж трудноперевариваемым. И не такие орехи кололи. И ничего. На первый раз ограничились штрафом в размере нескольких минимальных окладов. Сумма небольшая, но не платить Пряник решил принципиально. Думал пободаться. Как мог и как умел. Мог немного, умел и того меньше. Этому ведь в физико-математических школах не учат. Нарвался на повторное уведомление. Решил взять отпуск и временно прекратить торговлю.
          Как-то вечером, раздался звонок мобильного телефона. Неизвестный на другом конце предложил встретиться и обсудить проблему. Для встречи предлагал место людное, около дома где жил Пряник и тот, не долго думая, согласился и без колебаний пошёл на встречу.
          Звонившие люди оказались старые знакомые милиционеры. Без лишних слов, не тратя время на какие бы то ни было объяснения и уговоры, принялись они охаживать, не подозревавшего подобного подвоха Пряника, резиновыми изделиями: разной длины, но одинаковой твёрдости. Зимняя одежда несколько помогла смягчить наступательный порыв разбушевавшихся стражей порядка. Однако, численное превосходство сделало своё дело и, очень скоро, молодой, здоровый человек превратился в лежащую биомассу, безропотно (ввиду потери сознания) принимающую удары представителей Закона. Отведя душу на непокорном клиенте, вволю потешившись и поглумившись, они, с чувством выполненного долга, обвели взглядом молчаливых прохожих, по-привычке делавших вид, что ничего не видят, погрузили молчащее и не сопротивляющееся тело Пряника в машину и отвезли в райотдел, где составили рапорт по факту применения насилия в отношении представителей власти. Там же они указали, что полный дегенерат Пряник ринулся с палкой на сотрудников правоохранительных органов. И только подоспевшая помощь, в виде других сотрудников этого же ведомства, смогла пресечь наступательный порыв разбушевавшегося хулигана.
          Через несколько дней Пряник из изолятора временного содержания был переведён в следственный изолятор, мгновенно став обвиняемым, да ещё по таким статьям! Да, теперь у него появился адвокат. Да, следователь был внимательным и обходительным. Они охали и вздыхали с чувством и весьма трогательно. Процесс никто не торопил и, что самое примечательное, все делали искренние и удивлённые глаза, желая разобраться и всё понять.
          А теперь отгадайте, кому поверил судья?

                * * *

                Время действия 2005-й год.