Ладанка

В святом углу из-за иконы взяв ладанку.
На шею сыну мать одела со слезой.
С казачьей сотней он уходит спозаранку
За Русь святую, на священный бой.
Рубил германца на войне казак без страха.
Не посрамил своих отца и деда честь.
От соков матери вскормлён отвагой,
Крестов и шрамов на груди не перечесть.
В двадцатых - злых он не ушёл в Константинополь,
От моря шёл с полсотней удальцов.
Во сне тревожном видел баз, у хаты тополь.
Мать у печи, а у ворот жену с мальцом.
До хутора у Дона, ходу лишь пол ночи,
Кипит от радости вперёд летит душа...
Вдруг красных мчится сотня что есть мочи.
И срезались, металлом плоть кроша.
Осталось трое с полусотни, красных больше.
Казаки с места, и в карьер,-лишь пыль пошла.
Спасай же голову мою мой конь, как в Польше.
Пять вёрст до Дона, через Дон, и дома я.
Вот он, родной, подмыл утёс водой могучей.
А не успеем спешиться браток, убьют.
И конь как птица, расспрощался с кручей,
Лишь волны кругом по воде идут.
Давай гнедой, плыви, долай стремнину.
А пуль оспины роют гладь воды.
Вон хату видно. Лестницы хребтину.
И за сараем дебри лебеды...
Тук,- в спину,будто шмель вонзился,
Тянулся что бы жало отодрать,не дотянулся.
В повод мёртво уцепился.
Конь вынес мёртвого.А дом - рукой подать.
Весь хутор хоронил.Двоих доплывших,
Забрали ночью. Днём же к яру увели.
...И за икону ладанку, с крестами павших.
С сундук папаху. Память! Соль земли!
Прошли года. И сорок первый грянул громом.
Малец, стоявший с мамкой у ворот.
Теперь казак!
С ладанкой на груди прощался с домом.
Жену и сына целовал.
Он шёл на фронт!
Во все века! На всём Руси просторе.
Вдруг враг попрёт,и загремит набат.
Под знамя шли, с своей судьбой не споря.
Казак лихой, и стар и даже млад.
Казак гнал немца из под Сталинграда.
Под Курском его смелый эскадрон,
Рейд по тылам провёл,
Сминая все преграды.
Врагу несли погибель и урон.
На гимнастёрке места нет наградам.
Но главная из них не на виду,-
На шее ладанка висела. Сердце рядом.
В грудь пуля, пулю дуру отведу.
Атака. Лава. Захлебнувшись в диком крике.
Лишь шашка молоньёй блестит в руке...
 Удар под грудь, отцовской ладанкой прикрытой.
Он ранен. Сердце ж бьётся в казаке.
- Опять проходят годы чередою,-
Восьмидесятые в казачьей стороне.
Осенний призыв. Хуторских ребят гурьбою,
В автобус грузят,-долг отдать стране.
У одного парнишки под рубахой,
Ладанка гнутая,-фашистской пули след.
Поклон отбил крестам, что с дедовой папахой,
Хранила бабка в сундуке уж много лет.
Присяге верен был солдат, казачьей чести.
В Баграме встретил свой двадцатый год.
Но в сердце нет к простым афганцам мести.
Душман не в счёт, с ружьём в зелёнке ждёт.
Вёл бэтеэр свой караваны прикрывая.
На перевале духи "мухой" подожгли.
Патрон последний, по врагам стреляя,
Себе берёг, пока на помощь не пришли.
Один живой! Один из экипажа.
Изранен, еле теплится душа.
-В руке же ладанка. Рука чернее сажи.
Трясёт. Несли его едва дыша.
Но вылез он. Ведь был по жизни сильным.
Казачьей жилы,той, чей крепок дух.
Чужую землю! Кровь ручьём обильным,
Омыла, как бы в память предков двух.
-Идут года, а мира нет на всей планете.
Твой сын во сне в кроватке закричал.
И под подушку ладанку, при лунном свете.
Ему кладёшь. И мальчик замолчал.