У Вечного огня

Я не был на войне, не видел рож фашистских,
Не видел, как фашист пинал ногами мать…
Ей было десять лет!..
Как трудно вспоминать
Про горе, что коснулось моих родных  и близких!..

Пинал фашист за то, что взять еду посмела,
Которую ей дал  их повар – «австрияк»,
За каши котелок…
Он бил ногами так,
Что не было лица и чёрным стало тело.

Когда её нашли, была едва жива,
Дышала через раз, роняя тихий стон…
Всё это видел Бог,
Но не вмешался Он!
А если Мать Его вот так бы...  Что тогда?!

Теперь, у нас в  друзьях  - те бывшие фашисты
И лучше нас живут, и лучше нас едят…
Но память, что во мне,
Отбросит вдруг  назад,
Ошпарит кипятком вдруг ненависть к нечистым!

И  вижу «Бабий яр», «Хатыни», Керчь свою,
Подземный гарнизон, что был в Аджимушкае…
Там тысячи людей погибли! -
(Кто не знает).
О них, о всех, кто умер, печаль свою пою.

Не нужно забывать, прошедшую войну!
Прислужники фашистов берут повсюду власть.
Вот полицаи вновь
Взялись нас «охранять»…
Кто пал тогда, поставили бы, нам этот факт, в вину!

Про это всё мне думалось, когда смотрел на пламя,
У обелиска Гордости, с открытой головой.
Печаль роняло небо
Из тучи надо мной…
И трепетал на ветре огонь – как будто знамя!..