В вековой древесной тишине

В вековой
Древесной тишине –
Ветер надо мною и во мне.

Он приходит,
Праною маня,
Поиграться кроною меня.

В этом шуме
Различу прилежно
То, что наступает неизбежно.

Этот шум
Пророчит нам с тобою
То, что губы назовут судьбою

Как и то,
Что волен выбирать
Каждый как своих отца и мать.

Этот шум
Могуч и беспокоен,
Мощен словно витязь, он как воин –
Истребитель мыслей о войне,
Мягок изнутри и твёрд вовне.

В неумолчном ветровом потоке
Слышатся мне древних песен шлоки.

И совсем нетрудно быть счастливым
Под его приливы и отливы.

Сердца стук покоен, неугрюм
Под его природный белый шум.

Глубиною манит – той, что в нас,
Жизненную силу про запас
Обновляет, освежая праной,
Человечен, как законы Ману.

Он скрипит древесною арбой.
Он и есть и нет – как мы с тобой.

Длится ветровая лития,
Возникая из небытия.

В кронах шум сгущает сам себя,
Нисходя, играя и любя.

Этот шум – прибой голубизны,
Дух океанической волны.

Этот гул – подобие марины,
Он как средокрестье крестовины.

Он как точка центра, что везде,
Он – круги от капель на воде.

Он – предвестье внутренней зари,
Он – отец покоя, что внутри.