Матрёшка снов

Алисе С.

Эпиграф

«Те, кто видит сны наяву в ясный день, всегда идут гораздо дальше  тех,
кто видит сны только засыпая по ночам.»
Эдгар Аллан По


СОНЪ ВО СНЕ.

Пусть останется съ тобой
Поцелуй прощальный мой!
Отъ тебя я ухожу,
И тебе теперь скажу:
Не ошиблась ты въ одномъ,—
Жизнь моя была лишь сномъ.
Но мечта, что сномъ жила,
Днемъ-ли, ночью-ли ушла,
Какъ виденье-ли, какъ светъ,
Что мне въ томъ, — ея ужъ нетъ.
Все, что зрится, мнится мне,
Все есть только сонъ во сне.

Я стою на берегу,
Бурю взоромъ стерегу.
И держу въ рукахъ своихъ
Горсть песчинокъ золотыхъ.
Какъ они ласкаютъ взглядъ!
Какъ ихъ мало! Какъ скользятъ
Все — межь пальцевъ — внизъ, къ волне,
Къ глубине — на горе мне!
Какъ ихъ бегъ мне задержать,
Какъ сильнее руки сжать?
Сохранится-ль хоть одна,
Или все возьметъ волна?
Или то, что зримо мне,
Все есть только сонъ во сне?

Собрание сочинений Эдгара По в переводе с английского
К. Д. Бальмонта. Том первый. Поэмы, сказки.
М.: Книгоиздательство «Скорпион», 1901. 328 с. 


Свернусь калачиком
Чуком, Геком,
Томом Сойером
под одеялом.

Рукою вялой
включу круг рампы
под жёлтой лампой.
Открою Джека Лондона.

Под обложкой бездонная 
жестокость Волка Ларсена.
Команда шхуны - овцы с сеном, -
гонять кнутом, поленом раком.

Совершаю побег с «Призрака».
Понимаю «закваску жизни» сэра,
философа Спенсера.
Не мир, но меч принес Христос...

Арамис, Атос, Партос -
«Три мушкетёра».
С ужимками бретёра
Д'артаньян.

Восторжен и живуч, как тот бурьян...
Скучно мне читать про этого барана.
Ни пуля, ни шпага - любая  рана,
его не берут.

Лишь в детстве романы мне не врут.
Потом вопрос: «И ты Брут?»
На трупе хочется попить цикуты,
чтоб не стать манкуртом.

Из рук упал достойный Дон Кихот.
Знойный сон.
Испанский танец хота
на свадьбах, встречах, проводах.

С балкона молодые махи
смотрят с интересом:
кто тот под саваном белесым
с лысой головой
и длинным белым носом?
Кто плывёт над мостовой
под звуки кастаньет?

У мертвеца на всё готов ответ:
«Ни с кем и никогда и не о том,
когда-нибудь потом...
уклончивая скажет Правда:
Ничто не ново Там -
тем более на Этом Свете.»

За щекой на похороны
держит он дукат Харону.
За Стиксом на чёрном троне
среди небесных сфер
поджидает Люцифер.
Он душу мертвеца пронзит и взвесит.
Решит куда?
В Рай или на крюк повесить?

Последний танец, он уместен.
Взгляд призывен, страстен -
На голом теле платье,
на груди роза от Картье,
в руках со взмахом веер.

Я в роли кабальеро
иду вокруг с рукою вверх.
Ни дать, ни взять - стерх
пред кладкою яиц подругой.

Изгибы тела, ход ног упругий.
Вдруг толчок, что я во сне.
Но как снег не тает по весне,
не просыпаясь, погружаюсь в новый.

Кошмар потери его основа.
Не зная где, ищу кота.
Пустырь, жар лета.
Пыль, высокая трава осоки.

Кличу тише, тише кличку
пушистого любимца Локки.
Хор цикад смычком по скрипке
слышен эхом колко, липко.
В тени прохлады нет, как в печке.

Может кот нашёл красотку с течкой?
Ему тогда не до жары -
тушить в крови пожары,
гормонов удали и чар.

В воздухе повисли дым и гарь.
Сон стал осязаемо цветной.
Зелёная полынь стоит стеной
под жёлтым солнцем и синим небом.

Трасса, шум машин, бим-бом...
Иду, сажусь искать электричку.
Впору зажечь фонарь спичкой.
Спросить: «Люди! Где мой город?»

Услышать: «Вот напился, тот ещё урод!
Здесь штат Невада, а он по-русски!»
Так не кляли славного Энея после Трои
даже земляки этруски.
Пора толчками ног
всплывать мне на поверхность.

Если падать в глубь себя
медленно и вяло,
то останешься в Матрёшке Снов
на вечность.

Всплываю под тёплым одеялом -
основой всех основ
ментальных путешествий
в детстве.


29.03.2013