Снова

Когда вотще закончатся гроши
последние, и милые лохмотья
надежд, расчётов, линий, биссектрис
заносишь ты до крайнего предела,

наощупь предугадывая нитку,
торчащую над пуговицей, справа,
и зная всё до пятнышка, до пыли
в подкладке прохудившейся. Настолько

всё будет предсказуемо, насколько
расчерчено бывает расписанье
электропоездов, что скрипом
колёс о рельсы возвращают тень

надежды, имитацию свободы
в возвратно-поступательном движеньи,
и веры в то, что вот, на полустанке
с картошкой на полОсах отчужденья

начнётся что-то новое, поскольку
отъехал ты порядочно от душных
обыденных путей своих. Так вот же -
когда всё это стОкрат надоест,

когда ты успокоишься в безверьи,
когда ты перестанешь вопрошать,
искать, стучать, перебирать каменья,
когда последний поезд отойдёт

и станет так уютно на вокзале,
так тихо, одиноко и спокойно,
тогда, ты слышишь, вот тогда,
когда тельняшки порваны без счёта,

когда ты выкричишь всю радость и всю боль,
когда смиренье будет неотлично
от мудрости, а мудрость - от нирваны,
ну, а нирвана - просто от безделья,

так вот, тогда - опустится любовь
к тебе на руку, просто, ниоткуда,
она соткётся воздухом и светом,
и тьмою, и дождём, и снегопадом,

стрелою тонкой и огромной тучей,
и всё заполнит, что тепло и праздно,
тогда - смежай ресницы поскорее,
и сладким сном забудься, а потом -

начнёшь ты снова жить.