Одиннадцатая Тетрадь

Одиннадцатая Тетрадь


Стихи



Иван Манойло













                Сонеты
       83.               *                *                *
                Как всегда, переполнится чаша. 
                Ливень вымочит круг на столе.
                Гром восторгов, ненужный сто лет,
                Не пробьётся в ресничные чащи.

                И, незримые, молнии чаще
                Засверкают. Навстречу? Вослед?
                Этих гроз не принять, не воспеть.
                И не спрятать под зонтик и в плащик

                Ни тебя  —  от тебя и меня,
                Ни себя  —  от желанья … принять!
                Грозы, солнце и дождик настольный.

                Ураганам дают имена.
                Ураган мой на все времена!
                Этих молний я всё же … достоин?
                19. 05. 2007.





                Хокку.
     57.                *                *                *
                Соловей  —  невеликая серая птаха. 
                Он в лесу знаменит только песней своей.
                Но поёт  —  не для нас. И не для соловьихи.
                09 – 19. 05. 2007.












                *            *           *
                Как мы сложны!.. Ирония уместна?
                И как до неприличия просты!..
                Похоже, ампутировать хвосты
                Поторопилась матушка природа.
                Простое в сложном  —  это так прелестно!
                И сложное  —  в простом до чистоты.
                И вырастают длинные хвосты.
                И пыль метут. А там, в пыли  —  микробы!..

                Как мы просты!.. Ирония уместна?
                И как до неприличия сложны!..
                Нам важно  —  всё!.. А мы во всём  —  важны?
                Быть  —  это так мучительно и остро,
                Просторно, непростительно и тесно.
                Жить? Это если мы обнажены.
                Пред Миром? Богом? Если мы  —  нужны.
                А сложно ль, просто ль, нежно или чёрство…
                19. 05. 2007.



















                *             *            *
                Так же акации будут цвести.
                Пчёлы, гудя. Будут взяток нести.
                Короток век у рабочей пчелы.
                Месяц  —  вся жизнь. Где  —  интриги плести.
                Глупо ей жизнь на победы членить.

                Так же сиять будут звёзды в ночи.
                Вряд ли им слышно, кричи, не кричи.
                Век их огромен. Не хватит ума
                Вообразить, сколько веских причин
                Им не рассеяться в звёздный туман.

                Ты  —  не звезда, не пчела. Человек.
                Только бы свет для тебя не померк.
                Взяток ли, свет ты приносишь в леток?
                Мне для дождя всё же нужен четверг?
                Мне для итога не нужен итог.
                26 – 27. 05. 2007.






















                *       *      *
                Счастье  —  непоправимое.
                Горе  —  необъяснимое.
                Сердце сердцем   —  ранимое.
                Радость  —  недопустимая.
                Давнее  —  неизбывное.
                Давешнее  —  позабытое.
                Горькое  —  и призывное.
                Сладкое  —  и разбитое.
                Золото  —  не хранимое,
                В глину  —  не обратимое.
                Утро  —  зарёй доверчивой.
                Той же зарёй, но  —  вечера.

                Вы  —  о любви и влюблённости?
                Я  —  о незаселённости
                Душами  —  юного, вечного
                Края, безбрежно конечного.
                27 – 28. 05. 2007.













                Верлибры.
        131.               *               *               *
                Мотылёк сел в мою ладонь.
                Рукопожатие?
                — Здравствуй!..

                Крошечный.
                Кроме крыльев
                Больше и нет ничего.
                Внутренняя сторона их  —
                Серо-голубая,
                С белыми, коричневыми, чёрными
                Вкраплениями.
                Внешняя  —
                Ярко-синяя.
                Как цветы льна.
                Собратья его порхают вокруг.
                Серо-голубые  —  синие,
                Синие  —  серо-голубые.

                Крошечным хоботком
                Он что-то собирает с ладони.
                И  —  … отправляет себе в рот!    
                Что же там такого?
                Я понял: влага!
                Мой пот
                Среди высушенной засухой степи.
                Милостыня?
                Нет.
                Это ведь не я даю  —
                Он берёт сам.
                Я лишь позволяю ему
                Брать с ладони
                Мою влагу.
                И боюсь пошевелиться.

                Вдруг пронзило:
                Да ведь это же  —  поцелуй!..
                Поцелуй невесомого мотылька,
                То серо-голубого, то синего  —
                То синего, то серо-голубого.
                Смешно, да?
                28 – 29. 05. 2007.




































                *        *       *
                Ветер рвёт мои ль крыла  —
                Белые листы бумаги.
                Белых или чёрных магий
                Смотрят с неба зеркала.

                Тот же ветер так же рвёт
                Крылья белые акаций.
                И ни в чём не может клясться
                Ароматом полный рот.

                Клятв  —  не надо? Надо  —   жить?
                Чудеса творить в кастрюле.
                Лить серебряные пули,
                Чтобы в цель не положить.

                Чтобы небо цвета глаз
                Истину не отражало.
                Чтоб акация сдержала
                Ветра пламенный рассказ.

                Чтобы пули серебро
                Стало просто амальгамой…
                Из-под простыни, лукаво,
                Чёрно выставит бедро
             
                В лес акация во сне,
                Мая душная царевна.
                И желание, и ревность  —
                Целомудренны вполне.

                Стихнут белые крыла.
                Ветер не сорвёт их в вечность.
                И  —  Пути туман и Млечность,
                Звёзд немых колокола.
                09 – 11. 05. 2007.








                *              *             *
                Малиновое поле эспарцета.
                От лесополосы  —  и до рассвета.
                Варенье заготавливает лето.
                Шумовкой пену собирает ветер.

                По балке вниз   —  и прямо. До заката
                Пылает степь, ни в чём не виновата.
                Что? Жаворонка трель витиевата?
                Но проще мата высших из приматов.

                А, впрочем… Звуки зною не помеха.
                Степь обращает их звенящим смехом.
                И гасит, гасит в эспарцете эхо,
                В малиновом, до пояса, успехе.

                В зените, ошалевшем от лазури,
                Ультрамариновые  —  сверхморские  —  бури.
                Трещит у солнца золотая шкура.
                А сердце? Счастливо. До одури. И хмури.
                11 – 12. 05. 2007.










               
               
                Анне Волошиной.
                Верлибры.
      132.                *          *         *
                Беременные женщины  —  богини?
                Нет, конечно!
                Они
                Очень женщины,
                Каждая из них очень земной
                Человек,
                Два человека
                В одном теле.
                И всё-таки…
 
                Каждая из них,
                Всякая  —
                Богородица,
                Что носит под сердцем
                Спасителя.
                Миллионы спасителей?
                Не много ли?
                Человеческий
                Мир
                Жив, покуда родятся дети.

                Конец
                Человеческого
                Света
                Наступит тогда,
                Когда женщины перестанут рожать.
                Очень просто он наступит.
                Без катаклизмов.
                Мы просто умрём
                Естественной смертью.
                Старение человечества  —
                Признак его естественной гибели.
                Ничто живое
                Не может стареть
                Вечно.

                Поэтому каждый
                Ребёнок,
                Рождённый на этой земле  —
                Спаситель.
                Рода человеческого.
                Страшно выпускать
                Из себя
                Самое родное
                В этот мир?
                Жёсткий, непредсказуемый, больной
                ( Жизнь, вообще-то, крайне опасна:
                Она имеет всегда летальный исход.),
                Гибельный и … прекрасный!
                И каким
                Сделают его они  —
                Наши дети?
                Не хуже ли?
                Но без Спасителей
                Конец
                Человеческого
                Света
                Предрешён.

                Бог  —
                В каждом из нас.
                В беременной женщине
                Бога
                Вдвое больше.
                И пусть каждая рожает
                Не Бога.
                Но  —  Спасителя.
                05. 07. 2007.








                *                *                *
                Ночь виски посеребрила.
                Утро высветило лысину.
                Вечер стих глубокомысленно.
                В полдень … Многое! Но  —  было.

                И прошло? Не перестало
                Сердце дёргать за бубенчики.
                Ах, бубенчики  —  изменщики!
                Вам за всё и перепало?

                Вам досталось перезвона  — 
                И от горя, и от радости.
                Вы звените сквозь превратности
                И не знаете урона.

                Сердце вам не доверяет.
                Пусть и бьётся опрометчиво.
                Как? Оно  —  не переменчиво?
                И такое вытворяет?

                Вам досталось очень мало:
                Звон-трезвон да трепыхание.
                Но без этого дыхания
                Вас забвенье обнимало б.

                Каждый всё поймёт, как надо  —
                Каждый всё поймёт по-своему…
                Звоном этим жизнь просолена,
                Но не он её услада.

                Ночь виски посеребрила.
                Утро высветило лысину.
                Вечер стих глубокомысленно.
                В полдень…
                05 – 06. 07. 2007.








                *         *        *
                … Не учите жить меня.
                Это Вам же выйдет боком.
                В Вас распяв живого Бога,
                Я восславлю Вас пророком,
                Вас  —  на веру променяв.

                Не учите  —  жить —  всерьёз.
                Жизнь  —  она ведь понарошку.
                Мы живём  —  совсем немножко. 
                Жизнь  —  ботвинья ли, окрошка.
                Доедим, и … —  с ложкой врозь.

                Не учите душу  —  жить.
                Ведь она  —  частица Бога.   
                Не берите слишком много.
                Донесём лишь до порога
                Истин наших этажи.
                08. 07. 2007.



















                Сонеты.
       84.                *           *          *
                Причины? Докопаться я сумею.
                Но повода душа не подаёт.
                Она беззвучно плачет и поёт.
                И я не знаю, что мне делать с нею.

                Дышать при ней и задыхаться смею.
                И мыслит мозг, и тело ест и пьёт.
                Работает. И утирает пот.
                Я жну вчера, что завтра я посею.

                Что? Нужен повод, не искать причин?
                Нелепица воздушная  —  соломинка.
                Она если не скошена, так сломлена.

                На срезе ветер в душу прокричит
                Так тихо!.. Но так ясно и несломлено!
                Понять бы, что. Прекрасное? Нескромное?
                15 – 16. 07. 2007.



















                *         *        *
                Кто бы спорил? Я  —  не знаю.
                Знал бы, так зачем же спорить?
                Истины важней историй?
                Что  —  лицо? И что  —  изнанка?
                Кто бы спорил? Я  —  не знаю.

                Просто  —  жить? Живите с миром.
                Просто  —  так всего сложнее.
                Вне задач и упражнений,
                Среди голода и пира,
                Просто  —  жить. Живите с миром.

                Что мне в этом? Я  —  не знаю.
                Знал бы, все секреты выдал.
                Просто  —  вдох, и просто  —  выдох.
                В небо. Счастье? Наказанье?
                Что мне в этом? Я  —   не знаю.

                Я  —  не знаю. Кто бы спорил?
                Что же, истины дороже
                Жизни пыль и плащ дорожный
                С дырами  —  в дожди и ссоры?
                Я  —  не знаю. Кто бы спорил.
                18 – 19. 07. 2007.









                Диалоги.
        27.               *              *              *
                — Мне слов для тебя не жалко.
                Пусть ты не моё ремесло.
                Не небо. И не лужайка.
                И даже не то число.

                — Всё вижу, всё слышу, милый.
                Как ты, позабыв про сон,
                Всё время проходишь мимо,
                Мимо дверей и окон.

                — Да разве…

                — Не спорь, не надо.
                Споры с женщиной  —  это игра.
                Как в детстве, играться рады,
                Да нянчить внуков пора.

                — Ты что же, всерьёз про возраст?

                — Нет. Я шучу иногда:
                И взрослой дочери возле
                Я красива и молода.

                — Знаю, ты всех красивей,
                Умнее, моложе стократ.
                И всё же… Черпаю силы
                Не в этом. Не этому рад.

                — Я знаю, сейчас ты скажешь:
                Любовь всегда без причин.
                Для мужчин, не знаю, что важно…
                А женщины любят  —  Мужчин!

                — Ну, что ж, извини, так вышло:
                Мужчина плохой из меня.
               
                — А я не могу, ты слышишь?
                И  —  не хочу  —  извинять!
                От слов, что тебе не жалко,
                Пусть я — « не твоё ремесло,
                Не небо, и не лужайка,
                И даже не то число»  —
                Мне холодно, а не жарко.
                Я буду тебе изменять
                С листвой тенистого парка,
                С кофе в моей кофеварке,
                С письмами, с каждой маркой!..
                И слёзы  —  не зазвенят!

                — Слова? Но ведь нет другого
                Имущества у меня.
                Всё вижу, всё слышу, милая.
                Как ты, позабыв про сон,
                В меня, из меня и  —  мимо,
                Мимо дверей и окон…
                19 – 20. 07. 2007.




















                Романсы.
         15.             *                *                *
                Позвольте мне простить
                Вас  —   за мои ошибкм.
                Позвольте мне простить
                Себя  —  за Вашу злость.
                Пережитое всласть  —
                Всего лишь пережиток.
                И что же за напасть  —
                Откуда что взялось.

                А взяться  —  нету рук:
                Они  —  нежданно  —  крылья.
                Что б Вы не говорили
                Ни про себя, ни вслух.

                Позвольте мне взлететь
                Над морем и над миром.
                Позвольте мне взлететь,
                И Вы  —  крыло в крыло.
                Нас встретят облака
                И боги…— на квартирах.
                Летать, не облетать!
                Зачем летать взбрело?

                Ведь мир  —  не обрести.
                Он так давно и прочно
                Возвышен и порочен  —
                Летать или брести.

                Позвольте мне бродить,
                Как путник или брага,
                И не перебродить,
                Пока не вышел весь.
                Позвольте мне любить,
                Без игр и без бравады,
                И просто потому,
                Что Вы на свете  —   есть.

                Вас  —  не завоевать,   
                Как мир  —  не завоюешь.
                Ну, разве что, взволнуешь.
                Простите, виноват.
                23 – 24. 07. 2007.



































                Песня.
          71.                *      *     *
                Тебе нечего сказать?
                Знаю, знаю, не тревожься:
                С чем хлопот не оберёшься,
                То  —  не можем обуздать.

                Мы обуздываем смех. 
                Слёзы делим на улыбки.
                Прятать тело как улитка?
                Нет же! Проще  —  видеть всех. 

                И в отсутствие игры
                Мы играем по привычке.
                Как считать? Да просто вычти
                Разность неба и горы.

                Что есть что? И кто есть кто?
                Оба вместе. Оба сразу.
                Не греха, так хоть соблазна
                Этой радости глоток!..

                Что кричит без звука рот?
                Что за сказку руки шепчут?
                Что подскульной дрожи крепче?   
                Что за мука шею рвёт?

                Но не сказаны слова.
                И не выданы пароли.
                Жестам, выпавшим из роли,
                На актёров наплевать.

                Тебе нечего сказать?
                Знаю, знаю, не тревожься:
                С чем хлопот не оберёшься,
                То  —  не можем обуздать.   
                25. 07. 2007.










                *      *      *
                Я что-то делаю  —  не так…
                В любви  —  подруге признаюсь,
                А в любящей  —  я вижу друга?
                А, может, всё наоборот?
                Презрев реалий кавардак,
                Я вью гнездо из жил и уз,
                Из сердцем замкнутого круга?
                Сбивая ритм  —  оно не врёт?
                А, может, всё наоборот?
                Я  —  вне замкнувшегося круга?
                Она  —  одна? Ну, идиот!
                А, может, всё наоборот?
                25. 07. 2007.





















                *              *             *
                Каплями бьёт в подоконник
                Жизнь жестяная моя.
                Или  —  струится в подойник
                Сладостный дождь бытия.

                Не отвергаю с порога,
                В дом на руках заношу
                И добродетель порока,
                И в счастье злую нужду.

                Много чего говорится.
                Слова  —  рождены говорить.
                Дать им с дороги напиться,
                Умыться, борщом накормить.

                Ну, вот! И слова-то  —  другие!   
                Пусть те же, и так же о том.
                Не проще им стать дорогими
                С наполненным животом.

                Пусть самолюбие тешат
                Дружбой вчерашних врагов.
                Слова, они  —  вроде бы  —  те же,
                Да говорят  —  о другом.
                26. 07. 2007.









                Песня.
           72.               *            *           *
                Мне тревожно и печально.
                Мне полётно  —  и причально…
                Мне молчально  —  и кричально!..
                Я живу, как не живу.
                Но  —  живу! И —  не дождётесь!
                Как пружина  —  разожмётесь.
                От удара  —  обожжётесь.
                И не я Вас  —  подожгу.

                Вы живёте  —  не надмирно.
                Вы живёте  —  не надменно.
                Вы живёте  —  неразменно!..
                Неподвластно дележу.
                Пусть неправильно и скверно
                Я живу. Попеременно!
                Но ведь тоже, откровенно,
                Дележу  —  не подлежу.

                А делить  —  не надо вовсе.
                Вслед за летом  —  будет осень.
                А потом придёт, не спросит,
                Чёрно-белая зима.
                И дожди в ней иль морозы  —
                Всё равно. Мы не стрекозы,
                И летать смешно и поздно.
                И склероз на код замка…

                Очага простая прелесть.
                Старых дров труха и прелость.
                Но горят… Чтоб им горелось!
                Улетим мы хоть в трубу!
                И, летая, бросим мелочь  —
                Наш восторг, и мощь, и немочь,
                Дней и лет и желчь, и светоч
                В неразменную судьбу.
                31. 07. 2007.







                *           *           *
                Недреманное око Луны
                Пристально невнимательно.
                Сны мои  —  безосновательны.
                Ночи  —  слишком длинны.

                Необъезженным фырканьям дня
                Ночь не ищет противоречия.
                Сколько чёрных теней наверчено
                В зеркале сонном огня.

                Невоздержанным эхом страстей
                Так привычно дни передразнивать.
                Не случилось обычных праздников?
                Тем зеркальные будут острей. 

                Пусть восторги сна не несут,
                Неожиданно ожидаемо.
                Недожитое  —  переживаемо,
                А прожитому  —  Божий суд.

                30. 07. – 05. 08. 2007.










                *        *       *
                Моя роскошная вина.
                И отрезвляющее чудо.
                Ещё ты не завершена
                И явью дышишь … так не чутко!..

                И в даль неясных перспектив
                Ты смотришь трепетно и чётко.
                Неверный мой живой мотив
                Тебе  —  лишь  партия трещотки.

                Наверно, так оно и есть.
                Вернее, так оно б и было,
                Когда бы гонор вышел весь
                И белизну вернул белилам.

                Когда б ты знала наперёд,
                Что завтра  —   было только завтра,
                А не вчера произойдёт,
                Сгустив? Разбавив до азарта?

                Когда б я знал наверняка, 
                В глазах до синевы купаясь,
                Что шелест влажный ивняка
                Не платит, счастьем откупаясь.

                Когда бы знать, чего хотим
                От мира, века, дальних, ближних…
                Но поиск мы не прекратим  —
                Удача насмерть не залижет?

                Моя роскошная вина!
                И отрезвляющее чудо!
                Всегда  —   ты не завершена   
                И явью дышишь. Просто. Чутко.

                29. 07. – 05. 08. 2007.



                Попытка итальянского портрета.
       5.                *              *             *
                Твоя собака лает в телефоне.
                И дом с террасой поместился в нём.
                И сад, и солнце, виснущее в кроне.
                И вечер дня, вошедший в этот дом.

                И ты в саду, где лавр и апельсины,
                Цветы, цветы, газонная трава,
                Из шланга поливаешь Апеннины.
                И капли пота  —  в землю, и  —  струя.

                Тебя, как миллионы русских женщин,
                Не портят грабли, тяпка и метла.
                Хозяйкой дом и сад любимы меньше:
                Она из шланга воду не пила.

                Да, дом  —  не твой. И не твоя  —  собака.
                Но это им попробуй, объясни!
                Не объяснить сосёстрам и собратьям,
                Как сердце душу, грубое, теснит.

                И скука. Неприятный собеседник.
                С … фамилией? …Нередкой для мужчин.
                Когда в делах, успешных и усердных
                Себя одной из множества машин

                Увидишь. Что же… Прелести Европы.
                Куда Россией лезем впопыхах.
                Где нет в садах петрушки и укропа.
                Где дух свободы скукою пропах.

                У нас свободы не было от века.
                Свободы жить. На деле. Не в умах.
                А запах делового человека?
                Дезодоранта, мыла и бумаг.

                Но ты уже вкусила от свободы.
                И вкус приятен, что ни говори.
                Работодатель  —  не хозяйка, вроде.
                И всё, даже доверие  —  в кредит.

                А что душа? Она, как та собака.
                Пусть лай её пугает караван.
                Не так уж безобидно и забавно…
                Куда идут верблюды этих стран?..
                14. 07. – 10. 08. 2007.































                *          *         *
                Моё ожиданье  —
                Бессмысленно, глупо, опасно?
                Его созиданье,
                Как карточный домик  —  напрасно.

                А ты  —  всё хозяйка
                Усталой судьбы-ротозейки:
                К хорошему знаку,
                Бесстыжая, ищет лазейки.

                Моё очищенье  —
                Погрязнуть в блистающей чуши,
                Где все ощущенья
                Тебя так конечней и глуше.

                Твоё мирозданье  —
                Скромнее, пусть выглядит ярче.
                Твоё наказанье  —
                Огонь, что, невидимый, жарче.

                Мои притязанья  —
                Смешны. И по-детски нелепы.
                Пусты показанья
                В суде уходящего лета.

                Твои обещанья,
                Что ты никогда не давала  —
                Прощенье? Прощанье  —
                Средь осени тихого бала?

                А истина? Что же…
                Она, как всегда, посредине.
                Мы так непохожи?
                Похожи! Но там  —  посредине.
                11. 09. 2007.







                *            *            *
                Не дано? Это надо  —   принять? 
                Незадачливость  —  просто как данность?
                Неустроенность  —  видимо, странность?
                Вот, и не в чем себя обвинять? 

                Всё прекрасно! И смешаны краски,
                Как художнику надо смешать.
                А смеются ли… Или смешат…
                Или рады приветствовать: «Здравствуй!»…

                Не дано  —  это, значит, дано.
                Только в чём? Где найдёт и обрящет?
                И никто ведь нарочно не прячет!
                В облака ли? На самое дно?

                Всё чудесно! Что? Нету  —  чудес?
                Сотворённое  —  это не чудо?
                Сочинённое, может быть, чью-то
                Сманит душу в рисованный лес…

                Нам дано: жить. Утешиться этим?
                Или всё продолжать рисковать:
                Рисовать, рисовать, рисовать.
                Как не спутать заката с рассветом?..
                16. 09. 2007.









                Верлибры.
     133.                *              *             *
                Не надо умолять о любви.
                Не надо её принимать.
                Не надо любовь дарить.
                Не надо о любви помнить.
                Не надо о любви забывать.
                Не надо о любви молчать.
                И кричать о ней ни к чему.
                Не надо  —  …
                Надо  —
                Любить.

                Не надо спорить о жизни. 
                Не надо принимать её такой, какая есть.
                Не надо жить сгоряча.
                Но и холод здесь ни к чему.
                Не надо останавливать жизнь.
                Но и торопить её не надо.
                Не надо  —  …
                Надо  —
                Жить.

                А, впрочем…
                Жить, любить  —
                Нельзя,
                Не совершая все эти …( Хм! ) действия.
                Или  —  бездействия.
                Нельзя любить, не уставая.
                Нельзя жить, не умирая.
                Нельзя жить, не уставая от жизни.
                Нельзя любить, не умирая от любви.
                28 – 30. 09. 2007.










                *              *              *
                Ветер качает тополь. Нет. Иначе:
                Ветер качает дом.
                Столб фонаря восклицаньем маячит,
                Тени на шторах  —  сном.

                Всё уже было. Падали  —  не листья,
                Падали точки  —  в лист,
                Свет фонаря не маячил  —  он длился
                Ветром в негромкий свист.

                Падали точки. Фразочки  —   из улиц.
                Ветер колышет их.
                Фразы? Улицы? Осень разулась,
                Тихо крадётся в стих.

                Фразочки улиц. Слов  —  дома… Нет. Проще.
                Площадью гаснет брань.
                Ветер уносит, смешав между прочим.
                Вслух уже не собрать.

                Дом раскачался тенью. Сна. На шторах.
                Тополь, полураздет,
                Листья роняет под ветра шорох,
                К небу сучья воздев.
                05. 10. 2007.














                *            *            *
                Окончилось что-то.
                Душа размотала клубок?
                Или смотала.
                И спрятала где-то в сознанье.
                Случится и штопать:
                Сердца, и пейзаж, и носок.
                Ей не пристало
                Призвание путать с названьем.

                А, впрочем, кто знает,
                Не призван ли названный брат.
                Жён милосердных
                Одна, чем милее, тем спорней.
                Не суть ускользает,
                Не рвущееся  —  не порвать.
                Ярким и серым,
                Клубкам подновлять лишь узоры.

                06. - 07. 10. 2007.
















Джазовая импровизация.
             29.                *       *       *
                Не так. Не так! Не так… А как?
Как не увидеть, если видишь?
Как не расслышать, если слышишь?
Как ,осязая, не коснуться?
Как? Как? Ну!..  Это просто: так.

Намереваясь: мерять, мерять,
И … ошибиться. На чуть-чуть.
И  —  в ад прямёхонько. Из рая.
Из ожидания его.

Проститься можно ль, не прощая?
Поститься нужно ли  —  не в пост?
А встречи  —  лишь разлуки после.
И ешь себя! Пока рот  —   свеж.

На вкус не стоит обижаться.
Что? Горше вкуса в мире нет?
С годами растеряешь зубы.
Чужими локоть не укусишь.
Да и своими  —  не достать.

Попытка  — пытка? Нет. Не так.
А голову сними-ка с шеи.
И всё получится. А как?
                09. 10. 2007.








                *         *         *
                Ты укутываешься  —  в пространство.
                И времени сыплет дождь
                На размытый пейзаж постоянства
                Натюрморты лиц. Или  —  рож?

                Не изысканно? Что поделать.
                Нет, не к лицам безжалостно груб.
                Просто тело моё  —  пустотело,
                Ничего, кроме сжатых губ.

                Ничего? С этим нужно смириться?
                Ведь я сам неизбежность творю?
                Пустоте суждено ль раствориться
                В очень тихую нежность. Твою?

                Ну, и пусть изогнулось пространство,
                И со временем что-то не так!..
                Ты  —  живёшь. В этом всё постоянство.
                А губам.. Не закажешь  —  шептать.   
                18. – 20. 10. 2007.






                Хокку.   
         58.               *                *               *
                Свой своему не по милу хорош.
                Только вот тот ли, так-таки свой,
                Немилый, хороший, чужой и родной?
                31. 10. 2007.









                *          *         *               
                … Кнопочка? Не знаешь, где она?
                Нажимаешь на подобье клавиш,
                А мелодию никак не сладишь?
                Не настроена заветная струна?

                Лгут аккорды? Не идёт мотив?
                Кнопочку-то ты уже нажала.
                И рука нисколько не дрожала.
                Инструмент-то, в общем, примитив.

                Ты на чём пытаешься играть?
                Не рояль, не скрипка, так  —  шарманка.
                Старой облысевшей обезьянке
                Только в снах бананы собирать.

                Только в снах она  —  большой рояль,
                И одновременно  —  исполнитель.
                Нот ли, букв, тех ли, иных ли литер
                Ни из рук, ни из души ронять.

                Листья жёлтые, листы ль вокруг лежат.
                Хрупкий ворох сказок и мелодий.
                Лжёт шарманка? Лжёт, но всё выводит?
                … Кнопочка? А стоило ли  —  жать?
                02. 11. 2007.













                *      *     *
                Из всех возможных вариантов
                Мы выбираем лишь один.
                И вектор сил, увы, не равен
                Простой скалярной сумме длин.
               
                А направление удара
                Всегда одно. Как не итожь.
                В дрянь не отличить от дара.
                И душу в тело бьёшь и бьёшь.

                Всегда  —  в себя. Но как ни странно,
                Она взлетает вновь и вновь.
                Не познаваемая тайна,
                Она  —  неуловимый ноль?

                Непонятая бесконечность?
                Суммарный узел величин?
                А мы и жизнь, и смерть, и нежность
                От пустоты не отличим?
                02. – 03. 11. 2007.


















                Сонеты.
        85.                *          *         *
                Дождь!.. Выдающийся столяр!
                Он так искусстно кроет лаком!
                Одним стволам добавит мрака,
                Другим  —  сиянья светлых чар.

                Асфальту  —  очи слёзных фар.
                И сумерки  —  за лак  —  расплату.
                И солнце  —  как топор на плаху.
                И людям —  корни в тротуар.

                Дождь кончился? Да нет. Ноябрь.
                Сверкает солнце в стынь и хмарь,
                Чтоб снова спрятаться за тучей.

                Я  —  лакированная тварь?
                Венец  —   творенья? Мокрый царь.
                К дождю приговорённый случай.
                03. 11. 2007.















                Маленькие поэмы.
          7.                Ностальгия.          
  … Днепр течёт до границ Смоленской области.
  Автотрасса  «Москва — Баку» заканчивается в Ростове
  И называется «Дон». Совсем не свежие новости.
  Тоска по … Родине бессмысленна. И ничего не стоит.

  Россия живёт и существует без Отца  —  Киева?
  Семейные ссоры. Кто нас осудит?
  Тбилиси, Ереван, Баку … сестру «кинули»?
  Или она  —   их? Большая? Её не убудет?

  Без Крыма, Сухуми, Одессы, Донбасса? Без Мариуполя?
  Без Кодр, Кара-Кума, Куры, без пиков Тянь-Шаня?
  Впрочем, тирада привычная. И, в общем-то, глупая.
  Не замечает людей, не слышит Россия. Большая.

  А Русь, между тем  —  постепенно ославяневшая Скифия.
  И совершенно естественно обращение, пусть к переводам  —
                с фарси.
  А таджики, осетины, персы  —  реально, не мифами,
  Говорят почти как любимые Хайям, Хафиз, Фирдоуси. 

  А Патриарх Московский  —  чистокровный тевтонец Ридигер?
  А колокольная неоднозначность  —  полунемец-полуеврей               
                Шнитке?
  А Тургеневы, Аксаковы, Шереметьевы  —  татары-вредители?
  Не перечесть  —  Имён  —  в русском!  —  свитке!

  Окуджава  —  армяно-грузинский москвич-песенник?
  Мандельштам  —  еврейский поэт? Гоголь  —  украинец?
  Весело! Горько! Как на … свадьбе  —  горько-весело!
  Ведь даже Пушкин  —  «наше Всё»  —  эфиопский принц?

  Хорошо, что «русский» не существительное  — прилагательное.
  Крепкое, родное, кровное, исконное  —  но вспомогательное.
 К великому, таинственному, непостижимому и разному  —
                «человек».
  К необъятному, огромному, трудному и неподъёмному  —
                «земля».
  Становится землёй, залечив раны  —   зола .
  Но дан человеку такой краткий  —  век.

  Как жить? Ведь каждый второй  —  наполовину украинец,
  Каждый четвёртый  —  на четверть татарин, немец,
  Еврей, узбек, грек, вейнах, кабардинец?
  Кричащего плохо слышно? Человецы  —  немы?
 
  Православные, мусульмане, иудеи, буддисты, католики
  Верят  —   в одно. В то, что души  —  бессмертны.
  А разноцветные одеяния религий  —  постольку-поскольку.               
  Атеисты? Такие же люди, и Бог их  —  Безверие.

  В душу, Бога  —  каждый!  —  верит по-своему.
  Да пребудет с каждым  Его Бог, или  —  Его Отсутствие.
  Путь к Нему пусть будет счастливым и нескорым.
  Ищите  —  и обрящете. Каждый по сути своей.

  Вот только где искать мне, православному?
  Оказаченному турку с еврейскими и украинскими корнями,
  Да ещё и то ли греку, то ли цыгану, то ли молдаванину?
  Степь. Пустыня. А Держава  —  прошлого на экране.

  Язык? Это единственное, что осталось.
  Язык. …И Бог? Как я его понимаю?
  …Ты? Многоязычная атеистка?
  Хрупкая? Далёкая и близкая?
  Такая близкая, что боюсь  —  поломаю.
  Такая далёкая, что слишком хорошо понимаю?
  Женщина любимая, ты и есть  —  Родина?
  Держава? Но ты и не держишь, вроде бы…
  Так это ты  —  единственное, что осталось?
  Непознаваемая,
  Противоположная,
  Родная,
  Трудная,
  Бесконечная, как Вселенная,
  Малость?
                04. – 05. 11. 2007.










                Хокку.
59.                *                *               *
                Я слабо поддаюсь дрессуре?
                … «Дракон»  —  я, в общем-то, ручной.
                Несуществующий. Домашний. Призрак.
                05. 11. 2007.






















                Попытка итальянского портрета. 
        6.                *              *             *
                Прижимаю строчки к рукам.
                Я к рукам твоим прикасаюсь.
                Что я вижу в этих строках?
                Многое. Многое… Каюсь.

                Да, письмо родилось в голове.
                Но писало его и тело.
                Ты ведь просто живой человек,
                Хотела б ты, иль  —  не хотела.

                Вот ты встала, смотришь в окно.
                Что там? Ночь? Или тёплый вечер?
                Села. Пишешь. Наклонено
                В лист лицо. Будто дует ветер.

                Недовольна моим письмом?
                Недовольна своим ответом?
                Разве дело в письме самом?
                Дело в том, что я знаю об этом?

                И прижавшись к колену щекой,
                И сцепив на колене пальцы,
                Ты задумалась над строкой.
                Полируя скуку под глянец?

                Как  —  скучать? Где  —  скучать? И  —  когда?!.
                Ностальгия? Ха! По … Украине?!.
                По Союзу? Счастливым годам?
                Да. Случалось зерно и в мякине…

                Ты в Италии просто  —  живёшь.
                Дышишь, трудишься, млеешь. А плачешь…
                Нет!.. Лишь тихий ноябрьский дождь.
                Не долги, а налоги ты платишь.

                А ведь скука бывает такой:
                Дел да дел  —  и везде успеваешь!..
                Дождик капнет в сплошной непокой:
                «Время-время! Куда ускользаешь?..»

                Я  —  не прав? Ну, конечно, не прав.
                Пред тобою легко быть неправым.
                И нисколько себя не поправ,
                Признавать себя злым и корявым.
                05. 11. 2007.






                *               *              *
                Я хотел искупать тебя в нежности.
                Но ты  —  чиста.
                Глаз твоих две безбрежности.
                Где она  —  та черта.
                Две  —  не моих  —  надежды?
                Две  —  не моих  —  безнадежности?
                Окончена? Начата?
                06. 11. 2007.




















                *            *           *
                … Вариться в собственном соку?
                А что ещё поэту надо?
                В дровах из яблонь неземного сада
                Из собственной души рагу?

                Шашлык? Филе ещё парной любови
                Нанижем на шампуры снов.
                Вино? Стола основа из основ
                Пусть будет возраста любого.

                В салат из иностранных языков
                Добавим зелень впечатлений,
                Под майонез из мудрости и лени
                Посыплем перца жгучею тоской.

                Солёный мат вполне заменит соль.
                А рыбу грустную  —  пред Богом немота.
                Прекрасных дам  —  пред Небом нагота.
                А фрукты сладкие  —  такая же, но боль.

                А, впрочем, пир окажется не нужен.
                Не потому, что сам варил себя,
                Уж если быть варёному судьба,
                То  —  для гостей. И  —  хоть бульоном в кружке.

                06. 11. 2007.













                Сонеты.
            86.                *                *               *
                Конь стреножен. Зачем останавливать?
                Да и гнать? Он и рад бы  —  в галоп.
                Всё едино, что по лбу, что в лоб.
                Вот и бродит, стреноженный, на людях.         
 
                По степи, и цветущей, и в наледях,
                Не сорваться в пахучий полёт.
                Ветром в дали приветы пошлёт.
                Щиплет что-то. Потерянно? Найденно?

                Мы ведь в душу не смотрим коню.
                Смотрим в зубы. И даже дарёному.
                Как приятно нам быть умудрёнными.

                Жизнью? Верить лишь ночи и дню.
                От набегов ли оборонёнными?
                От людей ли  —  заговорёнными?
                07. – 09. 11. 2007.














                Романсы.
           16.                *            *           *
         Я не оспариваю Вас. Я Вас люблю.
         Не прячу глаз. Не прячьте рук… Да, просто холодно.
         Анализирую? Да нет. Не разделю
         Я Вас, как листья в небе луж, землёй расколотом.

                А листья кружат на ветру
                Не на три четверти.
                Я и хотел бы, не верну
                Вам  —  Вас. Не верите?

          Я не испытываю Вас. Я в Вас  —  живу.
          Не пить из глаз? А пить  —   из рук? Спасибо осени!
          Я ожиданьями живу? Да нет. Не жду.
          Дожди идут не оттого, что Вы их просите.

                А листья падают на снег,
                На первый, тающий.
                Деревьев ироничный смех,
                На снег слетающий.

          Я напридумал Вас  —  про Вас? Я  —  не колдун.
          У губ  —  озябшая ладонь  —  такая тёплая.
          Бывает так, что колдуны  —  себе же  —  лгут?
          Полуденная ночь зрачков  —  такая тёмная…
               
                А листья падают на нас,
                На плечи, под ноги.
                Их танец не похож на вальс?
                Мы их  —  не поняли.

           Я не оспариваю Вас. Я Вас люблю.
           Не прячу глаз. Не прячьте рук! Да, просто холодно.
           А листья?.. Да они  —  поют!  …Тишайший блюз…
           Ресниц под шелест  —  глаз любимых сполохи!..

                Да! Листья кружат на ветру
                Не на три четверти.
                Да! И хотел бы  —  не верну!
                Вам  —  Вас! Не верите!?.
                10. 11. 2007.






                Хокку.
         60.             *                *                *
                Ты  —  девочка. Но взрослая. И мама.
                Я  —  лысый и седой мальчишка.
                Тебе  —  ещё, а мне  —  уже так нужно мало.
                10. – 11. 11. 2007.







                Хокку.
         61.                *            *           *
                Ты мне ничего не должна.
                Пусть, как выдох, тебе я не нужен.
                Это ты мне для вдоха нужна.
                11. 11. 2007.
















                Сонеты.
           87.                *        *        *
                Дней твоих переменна облачность.
                Впрочем, так же, как и моих.
                Но угрозой лучей прямых
                Ты, наверно, не озабочена.

                Очень просто прижать к обочине
                Слишком явные сны мои: 
                Чуть быстрее  —  и вправо прими,
                Впереди  —  фар и звёзд многоточие.

                Как легко разминуться с людьми.
                ( А тем более с автомобилями!?.)
                Не любя, оставаться любимыми.

                Переменное небо любви.
                День. И ночь. Ясно  —  тучи льдинами.
                Не обманчивое  —  половинное.
                11. 11. 2007.

















                *        *       *
                У тебя, за высокими Альпами,
                Так тепло! Весь ноябрь  —  бабье лето.
                А у нас, за снежными залпами,
                Поздней осени песня не спета.

                Мокрый снег оборвал так не бережно
                Ту листву, что готовилась к хрусту.
                А на пляжах пустых Виареджо
                От российских туристов  —  не пусто. 

                Мне не грустно, хотя и не весело.
                Отчего? Не хочу разбираться.
                Разве осень моя перевесила
                Бабье лето тихого «грацие»?

                Как ни странно, светло и радостно!..
                Этим светом испугано сердце?
                То ли детской исполнено храбрости,
                То ли храбростью этой же сердится?

                Но с надеждой она не расстанется. 
                Пусть она покидает нас первая.
                Остаётся… —  сглотнуть, приосаниться.
                И  —  взмахнуть. Душою ли? Перьями?
                12. 11. 2007.









                Маленькие поэмы.
8. Этюд в чёрно-белых тонах.   
                Нельзя быть — чистым,
                купаясь в дерьме.   
                Нельзя жить — честно
                в нечестной стране.
                Даже если хрустально
                прозрачен и чист,
                Даже если новорождённо
                бел, как новый лист,
                Чистота твоя  —  та самая,
                хуже прочего простота, 
                Хуже явного, хуже тайного,
                хуже всякого воровства.
                И о ком это я? О, Господи!
                Да конечно же  —  о себе.
                И ещё, представь себе, голубь мой  —
                о тебе! И  —  тебе. И  —  тебе.
                А зачем говорю банальности?
                Ясно  —  все мы серых тонов.
                Потому что смердит  —  от наглости.
                Нечистотами  —  от чистых слов.
                Нельзя быть  —   чистым,   
                купаясь в дерьме.
                Нельзя жить —  честно
                в нечестной стране. 
                А шарик наш  —  тесен,
                и каждый замаран в грязи.
                И тем —  интересен?
                Да!
                Прости, Господи!
                Чёрт, возьми!..
                А чистота  —  это небо
                в каждом из, серых, нас.
                Запредельная небыль  —
                невидимая для глаз.
                Невидимая. Понимаете?
                Её  —  не изобразить.
                Во всяком,
                светлом ли, мрачном,
                небо души сквозит.
                12. – 13. 11. 2007.











                Хокку.   
          62.                *         *        *
                Мы все умрём. Однажды. Непременно.
                Как ни печально  —  не одновременно.
                Не в этом смысл бессмыслицы житья.
                15. – 16. 11. 2007.

























                Сонеты.
          88.               *              *              *
                Успейте полюбить врага.   
                Пусть издали и осторожно.
                Без горя счастье невозможно.
                Бессмысленны без стен врата.

                Покуда крепость не взята,
                И истина не стала ложью  —
                Что, в доме нет хоть ржавых ножниц,
                Язык прорезать изо рта?

                Успейте. Вам ещё дано.
                Уже в стакане видно дно?
                Его всегда должно быть видно

                Даже сквозь мутное вино.
                Нам пить его отведено
                До дна. Как это ни обидно.
                16. 11. 2007.



















                Сонеты.
           89.                *            *           *
                Беда приходит вдруг. И не одна.   
                Ворвутся с нею несколько подруг.
                В передней жарко и от лиц, и рук.
                Помада губ  —  как поцелуй огня.

                Свора волчиц, смеясь, дерут  …  ягня?
                Да нет же! Это просто близкий круг.
                Беда  —  и режиссёр, и драматург.
                Без них, без ночи, не бывает дня.

                Они страшны. И близостью сильны.
                Мы ими заболели. Мы  — больны.
                И где искать от ближнего лекарство?

                Мы не впускать их были не вольны.
                Исход леченья, как исход войны,
                Самим исходом страшен и прекрасен.
                16. 11. 2007.


















                Сонеты.
         90.                *           *          *
                Да, развеять скуку не умею.
                И веселья от меня  —  на грош.
                А с печалью вовсе нехорош:
                На колени становлюсь пред нею,

                Как от водки, от неё бледнею,
                Теплота сменяется на дрожь,
                Даже радостью с земли не отдерёшь.
                Нищий  —  от беды не обеднеет?

                А богатство  —  вот оно! Бери:
                Смех в траве, листве, глазах рассыпан;
                Счастье бдительно и неусыпно
                Боль и радость поровну творит.

                Был не голоден? Не станешь сытым.
                Не делил себя? Не будешь слитным.
                17. 11. 2007.

















                Сонеты.
        91.                *        *       *
                Какая-то каша. Мозаика. Глупый купаж.   
                Из лиц и растений. Из неба и архитектуры.
                Смеются до слёз и как лошади ржут даже куры.
                Живой, но нелепый и быстро текущий пейзаж.

                Цветов и снегов, откровений, удач и пропаж.
                Весёлый в дождях, и от солнца ленивый и хмурый.
                А то вдруг поднявшийся с горних высот до халтуры:
                Ты, море, глаза, одиночество, небо и пляж.   

                Картинка меняется. Груб и жесток календарь.
                Ну, хочешь, меня по лицу свежей краской ударь!
                Не твой поцелуй, так холста… И, в тебя перепачкан,

                Я буду смотреть, как уходишь в меня — то есть в даль.
                Потеря? Да нет, не по чину ниспосланный дар.
                Живой. Удивлённый. А краску  —  я смою. Чудачка!..
                17. 11. 2007.

















                *              *              *
                Обучен правилам приличия,
                Живу отсутствием присутствия. 
                Озвученному наличию
                Не жду ни сути, ни напутствия.

                Приму запрет, как уверение
                В последующем раскаянье.
                Придут в себя уведомления,
                Соседствующие с распятием.

                Испуг не спутать с испытанием,
                А счастье  —  с превеликой радостью,
                Искус живого расставания  —
                С несчастным случаем, превратностью.

                А частный случай биографии
                Судьбой, наверно, называется.
                Начало  —  суть не в географии:
                Собою реки пробиваются.

                Обучен правилам приличия  —
                Осёл, обрадованный красками  —
                Сшибу отсутствием наличия!..
                Да, всё играться и играться бы.
                18. 11. 2007.
 
               
               
             
               
               
               
             

               
 



                Верлибры.
           134.              *             *             *
                Дети играют в железную дорогу.
                Строят песочные замки и тоннели.
                Играют в « дочки-матери».
                Торгуют в игрушечных кафе
                Блинами из кленовых листьев
                И песочными пирогами,
                Расплачиваясь фантиками от конфет…

                Играют в свадьбы.
                Играют в похороны.
                Играют в войну.

                С возрастом увеличивается лишь
                Размер игрушек.
                И возрастает их
                Правдоподобие.

                Компъютеры?..
                Да-да. Конечно.
                Но программы и время в Интернете
                Всё дешевеют.
                А книги  —
                Дорожают.
                Со временем книга станет предметом
                Роскоши?
                Не думаю.
                До известных пределов, цена определяется
                Спросом.
                Неужели, со временем, обычная песочница
                Станет дороже компьютера?..
 
                О чём это я?
                А, да… Об играх.
                Человек  —  всегда ребёнок.
                С рождения  —  до смерти.
                Ибо не знает человек,
                Что такое жизнь  —
                Для чего она ему.
                Поэтому сама жизнь для него  —
                Игра.
                Ещё меньше человек знает о смерти.
                Мы не помним момент
                Собственного зачатия.
                И личного появления
                На белый свет
                Не помним.
                Жаль?
                Может быть, мы бы больше знали
                О жизни  —  и смерти?
                Ведь смерть  —  это не только
                « После жизни»,
                Но и , наверное,
                «До жизни»?

                Многие женщины
                Чувствуют в себе плод с первых недель.
                Некоторые  —
                С первых дней.
                Не говоря уж о родах!..
                Конечно, они больше мужчин знают
                Жизнь.
                Конечно, они меньше  —
                Дети.
                Вот только  —
                Намного ли?

                Ведь себя
                В роли зиготы,
                В роли новорождённых
                Они тоже не помнят.
                «Роль»?
                Игра?

                Ведь никто
                Из людей
                Не знает
                Ничего
                О смерти:
                Что будет
                «После»  —
                Что было
                «До»?..
                18. 11. 2007.





                Сонеты.
        92.                *           *           *
                В чём начало у зимы?
                В мягкости предначертания? 
                В белом омуте венчания?
                В детском лепете возни?

                Или просто свезены
                Мы в дома, чтоб ждать отчаянно,
                За кофейником и чайником
                Для иллюзию весны?

                Нет начала у зимы.
                Каждому  —  своё начало.
                Немота ли  —  закричала?

                Или в сердце замолчала
                Кошка, что драла, урчала
                В мясо. Дома? Сна? Тюрьмы?
                18. 11. 2007.



               Попытка итальянского портрета.
         7.                *          *          *
                Плачь.
                И срывайся на мат.
                Или просто печально отсутствуй.
                Не прощаю.
                Тебя
                Мне не надо прощать.
                Это мне
                За тупой эгоизм изначального скотства
                От тебя не дождаться
                Воздушных
                И великодушных пощад.

                Да, в Италии тоже
                Случается страшное горе.
                Слава Богу  —
                Не ты!..
                Не с тобой, не тебе, не тебя!..
                Но, надеюсь, что, близкое,
                Горе тебя не угробит,
                Лишь повиснет
                На ниточке сердца,
                Её теребя.

                Ты найдёшь в себе
                Вечные русские женские силы.
                В теле хрупком своём
                Ты безмерную душу найдёшь.
                Красоты не теряя,
                Ни блеска, ни лоска, ни стиля,
                Только лапу к груди
                По-пантерьи слегка подожмёшь.   
               
                Очень
                Больно?
                И трудно?
                Поверь, я тебя не жалею.
                Очень трудно жалеть
                Небольших, но крылатых
                Пантер.
                И к тому же,
                От жалости
                Ты беззащитней и злее.
                И порвать готова
                Вернисаж?
                Всех поэтов?
                Партер?
                19. 11. 2007.







                Натюрморт.
              4.                *            *           *
                Натёртая свёкла в тарелке.
                Картошка кипит на плите.
                Лук жарится. Банка с капустой.
                И зелень лежит на доске.
                И  —  ручка. Как гелевый вертел.   
                Как тень на кухонный плетень.
                И листик, исписанный густо  —
                К борщу превосходный десерт.

                Борщом ли написаны строчки?
                Нет. Гелем. Но просит борща
                И варит картошку, и точки,
                И свёклу, и рифмы душа.
                19. 11. 2007.










                *            *            *
                Надежда  —  та же молитва.
                Пусть к Богу не обращена.
                А к кому? Ладно, хватит злиться:
                Обида твоя прощена.

                Тебе ли? Тобой ли? Тебя ли?
                Простили незнамо за что.
                В тебя устремляются дали.
                Всё плохо? Но так хорошо!..
            
                Затерян в толпе одиночеств,
                Встречаешь нежданно себя.
                Казалось, разодранный в клочья,
                Себя собираешь, сопя.

                Надежда  —  та же молитва.
                А Бог? Это небо  —  и ты.
                Всё, чему выпало длиться,
                Возникло из пустоты.

                Всё, что закончилось  —  просто
                Однажды вернулось в себя.
                Огонь, пожирающий хворост  — 
                Суть его? Или  —  судья?
                20. 11. 2007.















                Сонеты.
       93.                *           *          *
                Несчастный случай. Суета врачей.
                Никто не знает, что настанет завтра,
                И  —  через час, и в медицинской карте
                Появится ли «завтра» вообще.

                Что  —  «завтра»? Положение вещей?
                И утро  —  выстрел планового старта?
                Чтоб  —  к финишу  —  с азартом, без азарта,
                А нас оттуда выгнали взашей?

                При чём здесь случай? Не при чём, наверно.
                Здесь  —  всё случайно. Всё  —  закономерно.
                Вот только как законы разглядеть?

                А надо ли? И твой костюм вечерний  —
                К душе ли, к телу? Сколько ухищрений!
                Пока ещё ты в морге не раздет.
                20. 11. 2007. 



















                Сонеты.
         94.                *            *           *
                Вам нужен мат доподлинный в стихах?      
                Зачем? Для духа самовыраженья?
                Вам всё дано природой от рожденья!
                Потом, при случае: для Вас, и в Вас, и  —  ах!..

                Мат  —  нужен. Только если — полный крах.   
                Жизнь, как бы там, но, право, наслажденье!
                Хоть поцелуи  —  хоть самосожженье!
                А если мат, Вы не поэт, Вы  —  прах.

                Простое привидение в экстазе.
                Живой и труп. Всё вместе. Оба сразу.
                И в зеркале уже не видно Вас.

                Мельканье жизни? Да, доступно глазу.
                Но даже в водной глади унитаза
                Вас  —  нет уже  —  ни в профиль, ни анфас.
                20. 11. 2007.


















                SMS.               
                Ciao, I … a! Вот и славно!..
                А фантазии мои…
                Пусть сияют так же явно,               
                Как у лайнера огни,
                Уходящего за дали.
                Вот уже почти слились
                Мили с морем и годами.
                Жизнь моя  —  длиною в кисть.
                Я рисую  —  очень плохо?
                И рисую не тебя?
                Остаюсь  —  Иван Манойло.
                Не рискуют  —  не любя.
                21. 11. 2007.





















                *           *           *
                Ты не пишешь. Депрессия?   
                Или у дел  —  много гитик?
                Или просто не стоит писать,
                Неизвестно зачем?               
                Я? Наверно  —  «профессия»:
                Я  —  неудавшийся критик.
                И тебя не умею ласкать  —
                Целованием тщет.

                Это просто  —  тщедушие.
                Ты поняла всё, как надо.
                Так как надо тебе. А кому?
                Для кого я пишу?
                Сквозняки эти душные…
                Небо над рук колоннадой…
                Капителями звёзды приму…
                И  —  несу… Не ношу?

                Не на шутку обижена
                Взломом закрытого сердца?
                И что мне не поддался замок?
                Или там  —  пустота?
                Мы всё дальше? Не сближены?
                Нет. Мы друг в друга отверсты.
                Это я перед небом замолк?
                Или это  —  твои  —  уста?
                22. 11. 2007.














                *              *              *
               Эта зима? Пройдёт. Как другие зимы.
               Осень прошла. И золото  —  бурый прах.
                Вот уже дети по лужицам заскользили.
                Кто из нас менее, тот и более прав.

                Ветер холодный на стёклах рисует химеры.
                Полупрозрачный недвижный стеклянный лес.
                Да. Я прекрасно помню о чувстве меры. 
                В чащу двухмерную нет желания лезть.

                С улицы входишь  —  тепло. И даже уютно.
                Странное свойство наших северных зим:
                Длят, набивая пространством, времени промежутки.
                А по весне окажется  —  не дольше пути в магазин.

                Время проходит нечаянно  —  значит, старость.
                Только, как в детстве, отчаянно длятся дни.
                Быть бы печали, да всю заоконная серость
                Съела. Так радостно  —  хоть печалью обделены.
                23. 11. 2007.
   
















                Сонеты.
            95.                *         *         *
                Свадьбы и похороны  —  не рифмуются?
                Что вы! Как раз-таки  —  наоборот.
                Склонен плодиться смертный народ.
                Водкой  —  закусит. Слезами  —  умоется.

                Работа  —  не волк. И собаки умаются
                Хвост поджимать, и не сдерживать рот.
                Кто-то — родится. Кто-то — умрёт.
                Что-то  —  наладим. Что-то  —  сломается.

                Вечный порядок  —  невечного дня.
                Душа бессмертна  —  да жизнь одна.
                Рифмуется  —  не повторяется.

                Сгореть в ночи от света окна  —
                Можно? Вряд ли хватит огня.
                А потери  —  они не теряются.
                24. 11. 2007.




















                *         *         *
                Не будем пользоваться случаем  —
                Используем по назначению.
                Ведь польза есть и в обучении
                Летящих  —  ремеслу летучему.

                И врачевать  —  почти что пользовать.
                А падать  —  трудно не подстреленным.
                Всё вечное  —  несвоевременно.
                Тем более, что неопознано.

                Летаем  —  не по настроению.
                Что делать, если так устроены. 
                Растроены  —   или расстроены
                Для пользы дела ваши мнения.

                И мы… воспользуемся случаем!
                И полетим, куда  —  неведомо!
                Орлами? Ангелами? Ведьмами?
                Что ни случается  —  всё к лучшему?..
                24. 11. 2007.





















                Хокку.
          63.                *         *        *
                Жизнь  начинается с утра.
                Но сколько нужно сил потратить,
                Чтоб с вечера сказать: «Пора!..»
                12. – 16. 12. 2007.
























                Маленькие поэмы.
    9.                Мать.
               
                … Россия ведь не просто похудела: 
                Она четырнадцать!.. детишек?... родила.
                И дети режут пуповину тела.
                Не упряжь это! Нет. Не хлыст. Не удила.

                Семья  —  семьёй. Но каждый  —  независим.   
                И никому не должен ничего.
                Обязанности? Кодекс не прокиснет,
                Если не каждый на ночь перечтёт.

                Он  —  правообразующ. Не  —  морален.
                Что? Право  —  в обществе остывшая мораль?
                Мораль не любит свалок и развалин,
                Кто бы и чем бумагу не марал.

                Века  —  во чреве  —  вряд ли помнят дети,
                Считая маму старшей из сестёр;
                Кто  —  мачехой, пресквернейшей на свете; 
                Кто паспорт поменял  —  и узы стёр.

                А мать, оправившись от тяжких родов,
                С улыбкой наблюдает за вознёй:
                Силён ли, хил ли, или  —  в рабство продан;
                И любит, и дрожит, но в чрево  —  не возьмёт…

                А поддержать, одёрнуть или всыпать
                Так, чтоб последним  —  первое число!..
                Нельзя. Так можно с дочерью и сыном.
                А вот с соседями… Соседям  —  повезло.

                Мать  —  всё простит. Лишь дети не прощают
                Ни в чём и никогда родителей своих.
                А долг родителям вот тем и возвращают,
                Что каждый сколько смог  —  того достиг.

                Империя? —  распалась? Не смешите!
                Забитый раб, рьяно сосущий грудь…
                У метрополии?! . Не надо. Не спешите.
                Дети — растут. У каждого  —  свой путь.

                Не всякий, вырастая понемногу,
                Поймёт  —  сестра Россия или мать.
                Не всякий осознает, что в дороге
                Нам вместе  —  всем  —  себя и поднимать.

                Россия  —  больше прежнего Союза,
                И  —   больше княжеств Киевской Руси.   
                Не от Рыбачьего  —  до Лаперуза.
                Чем? Сердце матери об этом расспроси.
                14. – 16. 12. 2007.































                *            *           *
                Иначе быть не может? Да. Конечно.    
                Я в этом виноват? Конечно, да.
                И очень просто быть спокойным внешне.
                И внутренне. Спокойным. Как всегда.

                Рисуя, как бы там, но  —  рисоваться.
                И, оставаясь, знать, что остаюсь.
                И жизнь, как лучший повод реставраций,
                Принять, где я  —  живу, и всё же  —  снюсь.   

                Отстать, увы, перегоняя время,
                Как брагу самогонный аппарат.
                Топить очаг из самоуверений.
                И времени, по-русски, перебрать.

                Отчаянно стремясь к своим началам,
                Нечаянно запутаться в концах.
                Божественен ли промысел, случаен?
                И есть ли смысл осмысливать творца?
                17. 12. 2007.















                *          *         *
                Зима, родная и холодная.
                И шарф не сберегает щёк.
                И чистый белоснежный счёт
                Несбережения  голодного.

                Во всё лицо, морозный, ветренный,
                Не слишком быстрый поцелуй.
                И вот, пылают и цветут
                Лица, ни в чём не разуверены.

                Из снега дети лепят крепости,
                Конечно, зная наперёд:
                Людей стараньем и погод
                Творенья их не станут древностью.

                Не станет снег окаменелостью.
                И в оттепель  —  растает  лёд.
                И зимний дождь, увы, польёт
                На эти облака из нежности.

                Зима, морозно-беззащитная,
                Шипит, завесилась пургой.
                Нет у меня зимы другой.
                Лишь эта. Мной неверно сшитая?
                19. 12. 2007.














                Сонеты.
         96.                *           *          *
                Причин для суеты, похоже, нет.
                И всё же суечусь. Зачем? Не знаю.
                Как-будто праздники из будней вырезаю,
                А жду  —   разоблачительных примет.

                Но, как назло, они не шлют привет.
                А что-то вещее  —  в сонеты ускользает,    
                А что-то сущее  —  в сугробах замерзает,
                Беду упрятав  —  в мишуру побед.   

                А суета… Как бег на тренажёре.
                Пустопорожний комплекс  —  в никуда.
                Что? Мышцы? Вес? А сними  —  и года?

                Что, если ты  —  сегодня  —  негодяй,
                То завтра  —  в прошлом  —  просто нагоняй
                От близких, ближних и себя  —  обжоры?..
                19. 12. 2007.













                Романсы.
        17.                *           *          *
                Не дайте мне забыть.
                Не дайте мне забыться.
                Я помню, помню всё  —
                Да трудно вспоминать.
                Не дайте мне любить.
                Тем более  —  влюбиться.
                Пусть мимо пронесёт
                Числительные дат.

                Живу я как в раю.
                С мечтами без любови.
                И порчу много крови
                Надежде как врагу.

                Не дайте мне прожить.
                Не дайте мне прижиться.
                Не дайте до воды
                Да прорасти корням.
                Пусть времечко бежит,
                Пока ему бежится,
                Но, Бог, не приведи
                Тот бег всерьёз принять.

                Живу я как в раю.
                Без пищи и без крова.
                И не прожить любови
                В безводном том краю.   

                Не дайте мне воды,
                Не дайте мне напиться.
                Я буду просто пьян
                Из ваших рук водой.
                Недолго до беды,
                Когда в глазах двоится.
                Пропал, да всё же  —  пан.
                На дармовщину? В долг?

                Живу я как в раю.
                Без счастья и без боли.
                Нет боли без любови.
                А яблоки… Краду!..
                20. 12. 2007.








                Хокку.
          64.                *           *          *
                Боль красоты? Не бывает такой.
                Красиво  —  уже не больно.
                Только здесь  —  не при чём  —  покой.
                20. 12. 2007.





















                Песня.
          73.                *           *          *
                … Да вот же оно! На поверхности!
                Бери! … Да брать не хочу!?.
                Мне бы ещё уверенности,
                Что слышу, о чём кричу…

                Мне б изначальной смелости
                Признать, как бесспорный факт,
                Что фруктам печальной спелости
                Только беззубый рад.

                Мне бы ещё беззубости,
                Чтоб негде держать язык.
                Чтоб из приличной глупости
                Ещё один миф не возник.

                Мне бы жену неверную
                Да очень хромого коня,
                Чтоб прыть мою непомерную
                До нескромности уравнять.

                Мне бы друзей забывчивых
                И выше крыши  —  забот,
                Посмотрел бы тогда как избыточен,
                Невидимый, но  —  забор.

                Всё… было!?. Нет, не по правилам!
                Что было  —  того уж нет.
                Накоплено? Нет? Разграблено?   
                Так было б о чём жалеть!

                Мне бы, припав к поверхности,
                Услышать душу твою…
                И чтоб … никакой уверенности,
                Что знаю, о чём пою?!...
                20. 12. 2007.








                Сонеты.
             97.             *              *             *
                Легка переоценка ценностей:
                Бесценность ничего не стоит.
                А умершее если стонет,
                То это память нашей цепкости.

                Алмаз  —  феерия бесцветности.
                Тепло души очаг не топит.   
                Все смыслы в том без крика тонут,
                Что жизнь и смерть равны в бесцельности.

                … И всё же есть одна нелепица
                В таком вот самоистязании:
                Факт осознания сознания.

                Душа болит ли? Глина лепится?
                Молюсь на грани осязания:
                Зачем мы, Божии создания?    
                20. 12. 2007.




















                *              *              *
                Кропать нетленку глупо спозаранок,   
                А ночь над ней сидеть  —  ещё глупей.    
                Она  —  слегка подстреленный подранок,
                И бродишь, шляешься, весь день за ней.

                А  —  нет её! И степи, и овраги,
                И перелески  —  всё перешерстишь.
                И нет уже азарта и отваги.
                Поля, поля, и благодать, и тишь.

                Собака  —  мозг, душа  —  и та двустволка,
                Мешок заплечный  —  синяя тетрадь.
                А ведь, казалось, так легко и ловко  —
                Лишь собственное сердце расстрелять.
                21. 12. 2007.




















                *            *            *
                Год беспочвенного ожидания?
                То ли взял ты, то ли привнёс…
                Нерастраченные желания  —
                Это вам не коту под хвост.

                То ребёнок пред семицветиком?
                Дятел, выбитый из ума?
                Или, злясь волшебству конкретики,
                Фея бродит в саду сама?

                Это нам волшебство, как подиум.
                И в партер не осилить цен.
                Ей же частные эти подвиги  —
                Ежечасная смена сцен?

                На неё не смею обидеться…
                Потому что это  —  я сам?   
                Только в зеркале… Нет, не видится
                Мёд, стекающий по усам.

                Год  —  стекает. Земле, летающей —
                Вокруг Солнца  —  ещё виток.
                Фея? Спутница? Ведьма  —  та ещё?
                Всё кружится. Ей год  —  не срок.
                21. 12. 2007.
















                Сонеты.
           98.                *        *       *
                Всего лишь примитивный бег по кругу   
                Изображает из себя спираль.
                Моралью этой ты сейчас соврал
                Себе, любимой, матери и другу.

                Ведь если круговая, то  —  порука.
                А близкий круг не ты вокруг собрал.
                Не рыцарских  —  простых, живых  —  забрал,
                Из тёплых рук, лишаемся не трудно.

                Не рви их круг. Он замкнут  —  на тебя.
                Поймут глаза, что руки рассказали.
                Они тебя так бережно связали!..

                И ты по ним, виткам живой спирали  —
                Сакраментально, прямо ли, сакрально  —
                Поднимешься, губами их губя?
                21. 12. 2007.      
               

               
               
               
 

               
               

               
 




                Сонеты.
               99.              *            *           *
                Читателям, наверно, сложно
                Принять в свой жизненный контекст
                Мои стихи. Мой лёгкий крест
                На спину мне, не им возложен.   

                Косноязычен? Да, возможно.
                Но это  —  языку  —  арест.
                Да. Самосуд. Самопротест.
                На горькое соседство с ложью.

                Не мучьтесь! Стоит ли труда
                Разбор моих  —  не ваших  —  взлётов?
                Летайте сами! Над зелёной,

                Над белой степью!.. Обозлённым,
                Любым  —  хоть нищим, хоть холёным —
                И рад бы крылья передать!..
                21. 12. 2007.



















                *        *       *
                Оглянуться и посмотреть
                На счастье моё, неразгаданное.
                Уйти, проваливаясь на треть
                В снега, в целину не раскатанную.

                Узнать, что значит оно само,
                Безысходное, но раскаяние  —
                Тюрьмой ли настанет или сумой
                Невысказанное рассказанное.

                Пусть солнце лезет в зимний зенит,
                Морозами не озлобленное.
                Знобит меня? Или в меня звонит
                Не моё, но такое особенное?

                Да что ж такое, в конце-то концов!
                Моя ли, светлая, радостная,
                Как-будто до смерти мне быть юнцом —
                Сила, такая нахрапистая?

                Что-то в белых снегах слилось:
                Правильное  —  и неправильное.
                А, может, в сердце корчится злость,
                Моим ли счастьем отравленная?
                22. 12. 2007.











                Сонеты.
               100.              *         *        *
                Я в дом принёс сосну с базара.
                Вернее, две большие лапы.
                Был я в пальто, перчатках, шляпе.
                «Не дешевите!» — мне сказали.

                Но вот купить не обязали
                Красавицу с ценой крылатой.
                Пусть будет неприкрытым ляпом  —
                Дешевизна без притязаний. 

                Пусть будет лёгким и дешёвым
                Весь год! А мягкие уколы
                Сосновых гнущихся иголок

                Напомнят детский сад! И школу!..
                Когда цена была  —  не горькой,
                И жизнь казалась  —  снежной горкой!..

                22. 12. 2007.






                Хокку.
                65.             *      *     *
                Синий глаз мигнул у телефона,   
                Проверяет: где он и зачем,
                То ли время или время оно.
                22. 12. 2007.




                *       *       *
                … Всё евангельский сюжет.
                Всё библейские мотивы.
                Где-то высоко, не видно —
                Будто ангел пролетел.

                Открываешь Книгу книг…
                Странно. Ведь всё это  —  было.
                Где-то, как-то, в чём-то, с кем-то.
                И, наверное, с тобой.

                Сказки  —  Божья благодать.
                Были  —  Божия печали. 
                Что? Вначале было  —  Слово?
                Сладок дар  —  рождать из слов.

                Горек дар  —  рожать химер.
                Жизнь  —  ведь это не химера.
                Мера? Спрашивать у Бога.
                Нет вопросов у молитв.

                Нет вопросов? Вот  —  ответ:
                Нет вопросов  —  нет ответа.
                Мы испрашиваем  —  часто,
                А просить  —  почти спросить.

                Мы ведь съели лишь Плоды
                Прямо с дерева Познанья. 
                И, увы, не преуспели
                Даже в знании себя.
                23. 12. 2007.






                Попытка итальянского портрета.
         8.                *          *         *
                В саду мимозу ветер поломал.
                Переломил. И нет в саду мимозы.
                И в этот день она почила в бозе,
                Хозяйка дома, сада, что трепал

                Несильный ветер, вовсе не жестокий.
                Совпали даты: день рожденья  —  смерть.
                Кругла земля, но надо ж так суметь.
                А хоронить на Рождество Христово.

                Собака стаскивает тапочку с ноги,
                Сопя с неделикатностью бульдожьей.
                Ты терпеливо любишь эту рожу:
                “О! Lasce mi!”—  «оставь»? Нет? «Помоги»?

                Да, в доме, не твоём, беда. Чужая.
                И тем печальней, что уже  —  твоя.
                И ломит ветер, слабым притворяясь:
                Хозяйка умерла, и ты  —  съезжаешь.

                Печален праздник в доме не твоём. 
                На завтра похороны. И хозяйка в морге.
                Тоскана  —  не тоскует. Просто мокнет.
                А вы  —  в тепле. С собакою. Вдвоём.

                И, всё-таки… За Рождеством  —  другие
                Есть праздники. Обычный Новый год!
                Тебе в нём непременно повезёт!
                И  —  день рожденья. Твой. Ты подарила —

                Мне два счастливых праздника в одном!
                Да. Счастье  —  непонятное. Смешное?
                Ты  —  счастье? Счастье-счастье! Затяжное.
                И дождик. Как в Италии. В окно.
                23. – 24. 12. 2007.



                Хокку.
                66.              *         *        *
                Суета вокруг пустого моста?   
                Может быть. А, может  —  и не быть.
                Не занять ли место. В знак протеста?! .
                25. 12. 2007.







                Хокку.
                67.                *      *      *               
                Много имеешь? Легко позабыть,
                Где, почему и что там лежит.
                Мало имеешь? Так есть, куда жить!
                25. 12. 2007.









                Хокку.
              68.              *            *           *
                Посмотрим, чем судьба мне улыбнётся!..
                А хватит сил хотя бы оглянуться?
                Да, у неё. А у меня  —  смотреть?
                25. 12. 2007.









                Сонеты.   
           101.                *       *       *
                … Я знаю, Вы не скажете: « Спасибо.»
                Тем более, что было бы  —  за что.
                Тем более, что мне так хорошо
                От грустных чувств и мыслей некрасивых.

                Я  —  сивый мерин? Да, и вправду, сивый.
                И меры чувств не знает мой расчёт.
                Я Вами не прощён, а упрощён?
                И, всё-таки, за мерина, простите.

                В слепо-глухой, но искренней надежде 
                Есть риск не выучить ни прав, ни языка.
                И, чувствуя, не услыхать звонка.

                И не увидеть, душу как зарежет…
                Смычком ли? Кистью ли? Художник? Музыкант?
                Виновен  —  кто? А кто  —  под стражу взят?
                25. 12. 2007.
















                *           *         *
                Буря в стакане.
                И, в общем-то, … некуда плыть.
                Бухты отсутствуют
                В малом его океане.
                Спастись  —  невозможно.
                А если быстрее допить?
                Покажется дно  —
                Беспощадный итог ожиданий.

                Нам кажется, что
                Мы просторней, чем этот стакан.
                Вино или чай
                Поштормят на манер урагана,   
                И выпьется шторм,   
                И нальётся другой океан.
                … А нет ничего!
                Всё другое. Другой ли. Другая.

                — Буря в стакане?
                Так где ж этот бренный сосуд?
                И где содержимое?
                Выпито? Пролито? Не было?

                — Будьте спокойны!
                Сейчас Вам его принесут  —
                Глоток океана,
                Любви, страха, смеха ли, неба ли…
                25. 12. 2007.












                Сонеты.
            102.            *             *            *
                Очарование ли? Самомнение?
                Самообман очарованных чар?
                Ночь? Или день? Стал любимым кошмар?
                Менее более? Более менее?

                Много вопросов? Да мало умения  —
                Волком прикинуться среди отар?
                Окна у многоэтажных кошар
                Так ли уж тронет зимы помутнение?

                Ты ведь не волк, не пастух. На заклание —
                Весело, горько ли  —  вместе со всеми,
                В снег новогодний, что небо насеет.

                Благ пожелание, как  … заклинание:
                «Пусть за столом  —  собираются семьи!..»,
                «Путь ваш лежит  —  всё тогда, там и с теми!..»
                27. 12. 2007.














                Джазовая импровизация.
          30.                *        *       *
Когда-то!..
И даты давятся в икоте.
Иконостас живых и мёртвых лиц.
Давно и близ.
Каприз!?.

Нет!..
Кларнет! Не заглушайте скрипку! 
Она скрипит тоскою по стеклу?
И по лицу так сухо и манерно,
Что мерно переходит в свист селест
И кастаньет.
След!?.
Соседство саксофона и рояля
Не оставляет права выбирать
Реалии из сердца
Дорогие.
Другую!
Играет музыку заснеженный бульвар.
И булькает не каша  —  кашевар.
И нежный пар.
И парк, как шарф на шее.
Нашедшего прошу не теребить
 Трубой!..

Ведь трудно
В перчатках пальцам попадать
В печаль.
И потакать привычкам лени,
Пока в мелодию томлений
Не переплавит из начал.
Кричал!..
Рояль,
У контрабаса
Воруя звуки из октав.
Никак никто совпасть не может.
Лишь дрожь от крика в унисон:
« Постой!!!...»

Невосполнимость обстоятельств?
Непререкаемость толпы?
А  —  ты!?.
Толпа весёлых одиночеств?
Ночей ли? Дней?
Отечеств? Отчеств?
А с ней ли?
Нет же!
Без неё!
Как осторожно, но не нежно?
С надеждами,
Что снег — в июле,
И липа
Цвет польёт
Зи-и-и-мой?...
                28. 12. 2007.








                Хокку.
               69.              *           *          *
                Я не могу делить тебя на части.
                Любимая ли? Муза? Человек?
                Ты просто трудное, и всё моё ли счастье…
                31. 12. 2007.













                Сонеты.
             103.              *           *          *
                Ты не волшебница? И не прикажешь сердцу?
                И взмахом палочки не переделать мир?
                А знаешь, для меня удачи миг  —
                В крушенье сказочных несоответствий.   

                Без крыльев люди падают  —  отвесно.
                Им кажется, так ближе: напрямик.
                Расправь-ка крылья! И поток прими.
                Пусть приземляться нам не по соседству.

                Расправь-ка Музы белые крыла!
                Ты  —  женщина. Я помню. Не богиня.
                Но в женщине без крыльев что-то гибнет.

                Волшебница? Ты ею  —  не была.
                Ты  —  просто есть. Как солнце, дождь и иней.
                Колдуешь быль. Не сказками своими.
01. 01. 2008.





















                *         *        *
                Дней жёсткие, глухие безусловности.
                Ночей непоправимые бессонности.
                Лжёт безысходность искренней готовностью,
                Приемля чушь с неделикатной тонкостью.
                Есть много прав у нищего и сирого,
                Но нет нужды ненужность зафиксировать.
                Богатств беда  —  в такой же их бессильности
                Пред Богом ли, судьбой, в простой несовместимости
                Души и бытия. Богатому ли , нищему
                Нет средства стать воистину не лишнему.
                Дней жёсткий вор считает безналичными,
                А ночи  —  бдят, бессонно-безразличные.
                Богатства духа  —  в той же безысходности.
                Из лжи мы правду делаем с готовностью.
                02. 01. 2008.
    
   
               










    
               

                *           *          *
                Ложь откровений присутствует?
                Да. Безусловно.
                Сердце себе изменять
                И не хочет,
                Но склонно.
                Оно переполнено
                Старой до одури темой  —
                И тут не до выбора:
                Там ли , тогда ли и с теми.
                Ему не до жиру,
                Остаться бы попросту живу:
                Не оборвать впопыхах
                Золотую ли, просто ли  —  жилу.
                И как не принять
                Эту жилу за просто  —  удавку,
                Которою дохлого пса
                Ещё тянут на свалку.
                Ложь откровений?
                А, может, незнание жизни?
                Глупая мысль!..
                Смертным  —  небо Отец и Отчизна.
                Знать не дано
                Нам в себе  —  Человека. А Бога…
                Ты знаешь всё?
                Но молчишь. И дыханье глубоко.
                Ложь откровений?
                Но это всего только  —
                Слово?
                Сердце себе изменять
                И не хочет,
                Да склонно?
02. 01. 2008.               













                Хокку.   
                70.                *            *           *
                Я снова там же. У своих корней.
                Листва с деревьев, сброшенная в осень.
                И снега жду. И не своей весны.
                03. 01. 2008.

























                Верлибры.
              135.              *           *          *
                О! Сколько мне нажелали всего
                Под Новый год!
                Хм! А если всё это сбудется?
                Здоровье.
                Тепло семейного очага.
                Любовь.
                Исполнение замыслов.
                Воплощение мечты.
                Безусловная вера.
                Неугасающая надежда.
                Приятные мелочи, не заслоняющие главного.
                Главное, не скрытое мелочами.
                Деньги.
                И всё то, что на них нельзя купить.

                … И всё это нужно будет
                Принять
                В себя?
                Ведь я не смогу просто купаться
                В этом благолепии.
                Хватит ли
                Меня?

                Одна из друзей
                Пожелала мне:
                «… Материализации мечты! (!!!)
                Ты ведь знаешь:
                Если чего-то очень хочешь,
                Это непременно сбудется;
                А если не сбывается,
                Значит, не очень хотел;
                Если же сбывается , но не то,
                Значит, хотел, но не этого…»

                Хм! По-моему, тут дело в терминологии (!!!).
                ( Каков посыл  —  таков и отсыл. )               
                Исполняемая  —  материализуемая,
                И исполняющаяся  —  материализующаяся
                Мечта  —
                Это планы. Это  —  желания.
                Хватит ли меня,
                Чтобы понизить градус своим
                Мечтам
                До ярких, неповторимых,
                Феерических ли,
                Хрустально-прозрачных ли,
                Но
                Желаний?
01. – 03. 01. 2008.
































               
                Сонеты.
          104.                *         *        *
                Любимая! Я не прошу любви?
                И это  —  … больно? Как это ни странно.
                А я прошу. И этой магистрали
                Ты ниточку случайно не порви.

                А, впрочем, их лови иль не лови,
                Из солнца зайчики нисколько не устанут.
                Твои глаза, голубоватой стали,
                Молчать устали им: «Живи! Живи!..»

                Конец  —  всему приходит? Без начала?
                Нам вне начала не сыскать концов.
                Тебе  —  быть девочкой. Восторженным юнцом

                Мне быть. Что ж, сохраним лицо
                Любови юной? Милых подлецов,
                Она обоих  —  порознь  —  увенчала.
02. – 04. 01. 2008.












                *      *      *
                Не надо играть?
                Пусть игрушки останутся в детстве?
                О! Какими же взрослыми
                Мы когда-то казались себе.
                Но как выбирать,
                Если некуда скрыться и деться?   
                И луга наши росные  —
                Сено, что вялит сосед.

                Зачем вспоминать?
                Помнит сердце? Да пусть себе помнит!
                Жило как, необузданно  —
                Жеребёнком скакало в груди.
                Но как принимать
                Эти взбрыки железобетонных,
                А тем более бронзовых?
                Что-то не в такт им гудит…

                Не надо жалеть?
                Ни себя, ни тебя, ни о прошлом?
                Трудно быть обвиняемым,
                Если так и не понял вины?
                И прожитых лет
                Упрекать нету смысла в хорошем?   
                Дни настолько ль вменяемы,
                Если в года не видны?

                Не надо хранить?
                Всё само по себе сохраняется?
                И тихо цветёт
                На забытом в пыли чердаке?
                И время хрипит,
                Но, и кашляя, не устраняется.
                И вечный цейтнот:
                Это время  —  в невечной  —  руке.
03. 01. 2008.


                *       *      *
                … Всё это было однажды,
                Наверное, с кем-то.
                А я всё не верю,
                Что это со мной происходит.

                … Падают звёзды.
                Они называются снегом.
                И холодно так,
                Что с мороза не можешь согреться. 
                Из зеркала смотрит
                Какая-то странная рожа.
                Наверное  —  я.
                Говорят. Им, конечно, виднее.
                А я… Проступаю
                Неровностью стен по обоям.
                И степью, накрытой
                Постелью, холодной, пуховой.
                Причудами мысли,
                Которой не выразишь в слове.
                Изнанками чувств,
                Для которых язык  —  пустомеля.
                Разладом с душой  —
                Для неё каждый день это праздник.
                И смехом до слёз
                Над собой, что собою не узнан.

                … Новый год. И, наверно,
                Я тоже собрался быть новым.
                Но это не я,
                Это в зеркале мнит отраженье,
                Свою первородную глупость
                В достоинства пряча,
                Незрячим считая меня,
                Моих ближних и дальних.

                … Всё это было.
                Однажды.
                Наверное.
                С кем-то.
                А я всё не верю,
                Что это
                Со мной происходит.
04. 01. 2008. 






































                *          *         *
                Я однозначен. Как любой живущий,
                Ем, пью, читаю, в туалет хожу.
                Режим мой — «Спящий», ничего не «Ждущий»,
                И без «пароля» я себя стыжу.
       
                Стыжу за явь, которая мне снится,
                Стыжу за сны, что вижу наяву,
                За дрожь в до боли дорогих ресницах,
                За то, что жить я буду, как живу.

                Я тоже не волшебник, дорогая.
                Пространство душ я не перемещу.
                Слова, и те  —  не я пишу. Руками
                Я просто сердце в лист переношу.

                Я однозначен. Как любой из смертных.
                Хочу к тебе. С тобой. Тебя хочу.
                Любое расстояние безмерно
                В пространстве душ. И я  —  не долечу.

                Не долечу. И всё-таки  —  летаю.
                И ты  —  взлетай. Куда? Не всё ль равно.
                У вас зима  —  не мёрзнет, и  —  не тает.
                Я  —  дождь ли, ветер, рвущийся в окно?...
                05. 01. 2008.









                *               *              *
                Юность! Не будем ссориться?
                Ты ведь, всё же  —  моя.
                Клиппер, на полной скорости
                Врезавшийся в маяк?

                Мне  —  ты простишь иронию?
                Нет? Ну, максимали-изм!
                Как же ты проворонила
                Днища о скалы визг?

                Дом  —  я слагал из корпуса,
                Шил в бельё  —  паруса,
                Что побелее  —  на прописи.
                Трудно на них писать?

                Да, ты осталась прежняя  —
                Времени на ветрах
                Мчишься, и бьют не бережно
                Волны в твои борта.      
               
                Как же он мчится, парусник?
                Вроде  —  обычный дом…
                Так же! От бури  —  к радости.
                Юность, ты время  —  «до».

                До!.. Как ты непонятлива!
                Время  —  до  —  катастроф.
                Жизнь  —  катастрофа? Вряд ли.
                В доме не жгут костров.

                Ты  —  катастрофа памяти?
                Юность  —  счастливый сон?
                Скалам  —  простым и каменным,
                Раны залижет соль? 
               
                Юность! Не будем ссориться?
                Ты ведь, всё же  —  моя.
                Парусник? Море? Пропасти?
                Домик? Скалы? Маяк?
                16. – 17. 12. 2008.


 
               
               






      
               
               

      
 
   
            

               
               
   
               
    
      
 

               
,
          
 
               
               
.               









                *            *          *

                Писем твоих
                Бесконечно простые верлибры
                Жизни чистейшую воду
                Прозрачно мутят.
                Солнце творит
                Золотые свои эквилибры,
                Дня атмосферные своды
                Прозрели в хрусталь.

                Глаз твоих мрак
                Исцеляет Вселенную светом.
                Я независим от писем,
                Как нищий от денег.
                Правда  —  из врак.
                Так обоями клеятся стены.
                Лгут неизвестные песни
                И нощно, и денно.
                25. 03. 2008.
 


















                Всё старо в этом бренном мире.
                В этой бренности столько прелести!
                Сквозь туманности и опрелости —
                Взрыв травинки! Их  —  две! Четыре!..

                Взрыв весны! Молодой! Зелёной!
                Безмятежности хрупкие нежности
                Безутешно хранят неизбежности
                Взрывов сердца. Не удивлённых.

                Всё старо! Только пляшет старость
                Всё под ту же дудочку юности.
                И влюблённости ей  —  не трудности.
                Так траве вылезать  — не странность.

                Взрывы зелени. Как разрывы:
                В людях, между, по всей окрестности.
                Не в меня, и не я, и не втрескался.
                И прозрения  —  так незримы.
               
                27. 03. – 12. 04. 2008.






















                Моя вина? Растворена в окне.
                Как воздух комнаты со свежим перемешан.
                Как солнце в полдень — ярко и кромешно.
                Чем дольше смотришь, тем оно черней.

                Моей вины  —  немного. Но она
                Растворена — в секундах, смехе, взглядах.
                Противоядием ли? Сутью? Ядом?
                Меня терпеть кем приговорена?

                Моя вина? Да в чём? Ха! Если б знал!..
                Что —  из благих намерений изыдет!..
                Я за добро, прошу вас, извините!
                Ведь зло добра  —  не перевесит зла.

                13. – 14. 04. 2008.












               
                Романсы.   
                18.     Дождь на закате.

            Что Вам — жалость? И что мне —  в жалости?
            А себя —  не умеем жалеть.
            Дождь идёт из цветов побежалости.
            Предзакатный, из радуги, дождь.
            Да, я знаю, хуже стяжательства  —
            Память цепкая прожитых лет:
            Можно мёрзнуть  —  и можно изжариться,
            Только к солнцу, пешком, не дойдёшь.

                Солнце светит  —  меж струи под тучами  —
                Сквозь небрежные жалюзи.
                В небе жалостной железы
                Нет. Осадки. От случая к случаю.

            Что Вам  — здесь? Вы такая  —  здешняя.
            Солнце? Что Вам  —  в домашней звезде?
            Вам потери  — находка успешная.
            Было б  —  что. То, что можно  —  терять.
            Ваше счастье, увы  —  безутешное,
            Вас не гложет. Всегда и везде
            Солнце в каждой дождинке замешано.
            Виновато. Зачем повторять?

                Виновато. Но стоит ли каяться?
                Повторятся  —  и грязь, и вода.
                Спать ложится на запад звезда.
                Светом в окнах дома откликаются.

            Что Вам  —  Солнце? Ведь Вы  —  восходите,
            Не заметив ни ночи, ни дня.
            Вам не жарко? А мне  —  не холодно?
            Кто бы знал, где кончаются сны!..
            Вы  —  охотница? Что же не холите
            Вы когтями, зубами меня?
            Что? Зачем? Вы память —  уколите?
            Жертвы памяти  —  принесены?

                Вы  —  летите? Я  —  с Вами? Позволите?
                Я ведь тоже умею летать!..
                Взмах ресниц!.. Улетающий взгляд!..
                Вы летите со мной  —  а не вздорите!..

                23. – 24. 04. 2008.


      
         
             































                Сонеты.
             105.         *          *         *
                Престранный, непонятный случай
                Не вдруг, конечно, но  —  произошёл.
                И не узнаешь  —  мне ли? И за что?
                И не услышишь, как ни слушай.

                Да, мне ознобно и не скучно.
                Шуршащий занавес  —  иллюзий шёлк,
                И соловья суфлёрский громкий щёлк,
                И солнце  — грушей, что не скушать.

                Спектакль  — окончен? Или  —  не зачат?
                Аплодисменты? Зубы ли стучат?
                Нет  —  режиссёра, труппы и театра?

                Цвета, молчания, слова  —  звучат
                В меня? Нет? Из меня кричат?
                Вчера? Сейчас? А, может, послезавтра?

                19 – 20. 05. 2008.
   



















Сонеты.
                106.          *        *       *
                Судьба подсматривает в карты.
                А мы играем  —   в «дурака».
                Прощать судьбу и игрока —
                Не привыкать? Не привыкайте!

                Судьбу к ответу привлекайте!
                Глаза её  —  или рука  —
                Рядят младенца в старика,
                Восход транслируя в закате.

                Судьба играет с человеком?
                Нет. Это партия  —  меж нас.
                За спинку стула чуть держась,

                Она подмаргивает веком.
                Подсказывает? Да, сейчас!..
                Нас учит  —  всё на нас учась?
                9 – 10. 06. 2008.
 

















Сонеты.
              107.             *          *         *
              Находим то, чего на свете нет,
              Идя туда, куда не знаем сами.
              Самим себе  —  и Данко, и Сусанин.
              В крик соловья  —  как в посвист кастаньет.

              Туда. Туда! Туда…  На белый свет!
              И радуги непрочными мостами
              Мы будем крепче и упорней стали!..
              И там, и тем  —  чего на свете нет?

              И счастье  —  милый сказочный привет?
              Где сами мы  —  всегда, всегда с усами?
              И мёд  —  по ним? Так близко  —  пред устами?
          
              Да что ж мы делаем! Треклятый этикет!
              Язык в зубах мы сдерживать устали!..
              …Быль  —  солона? Так мы её искали?...

                13. 06. 2008.
         
















Сонеты.
                108.          *          *         *
  Всё  —  …хорошо? Неизменно меняется мир.
  А  —  …мы? Не поверив в ничтожность свою, моментальность,
  Уходим в забвения вечность и  … монументальность.
  Мир ли меняется? Или сменяемся мы?

  Нам несть числа? Да, конечно. Считая самих.
  Нет и пространства, где души, вот только, метались.
  И где же число,  подсчитать беспредельную малость?
  Сумма просыпалась в звёзды дырявой сумы?
 
  Всё  —  хорошо!.. Нас, конечно же, вылечит время.
  Наши проблемы исчезнут за вычетом нас?
  Наша нелепость причинна ли? Учинена?

  Нами? И ждём  —  от кого? — дивидендов и премий?
  Счастья и бед связь причудлива и непрочна?
   Время  —  бедой или счастьем  —  но вылечит нас? 
   
                28. 06. 2008.













                *         *         *

                Холод ознобный знойного полудня.
                Ночи прохладной тёмное полымя.

                Глупое сердце  — не беспокоится,
                Просто о рёбра бьётся  и колется.

                Выдумкой книжной боль притворяется:
                Тупится, крошится  —  не притирается. 

                Всё очевидное  —  так умозрительно:
                Мерзостям, право  —  не омерзительно;

                Высям, поверьте  —  нисколько не высоко;
                Розги  —  себя  —  так ни разу не высекли;

                Ссоры  —  с собой  —  никогда не поссорятся;
                Споры  —  об истину истово спорятся;

                Счастье счастливым  —  вовсе не ведомо;
                Что наши беды  —  пред общими бедами.

                Жизнь не постигнуть на свете живущими.
                Смерть  —  это память? Облики жгущая?

                Жизнь…  Это холод знойного полудня?
                Ночи прохладной тёмное полымя?

                Смертное сердце не беспокоится  —
                Плотью о рёбра бьётся и колется.

                12. 07. 2008.
 
 








Сонеты.
                109.     *        *       *
                Не называй меня по имени…
                Пусть губы имени не помнят.
                И  —  ничего не помнят, кроме…
                Того, что их не напоили мы.

                Как сладко быть неутолимыми,
                Неутолёнными нескромно,
                И жизни неохватный промельк
                Друг друга пить неутомимыми.

                А имя…  Горше горьких сласть.
                В одном  —  их слышать неразумно.
                А много…  Ряд, уже  —  сказуем,

                И подлежащих  —  не связует.
                Он связь имён организует.
                А связь времён  —  разорвалась?

                26. 07. 2008.















Песня.
74. Двое.

            Он был непуганым птенцом, а стал  —  напуганным.
            Она была  —  прямая речь, а стала повестью.
            Он шёл нехоженой тропой, идёт  —  напутанной.
            Она была  —  красивей всех, а стала  —  совестью.

                Земных приязней и обид,
                Не райским облаком,
                Их жизнь, дробя, не раздробит
                На просто облики.

            Её подправленная дрожь не стала зябкостью.
            Крик близорукий тихих глаз  —  стад дальнозоркостью.
            Его вопросы на ответ  —  не стали зыбкостью.
            И океан его  —  туман степной озёрности.

                Живут по-прежнему слова,
                Им так же  —  тужится...
                Но им не преодолевать
                Ни лжи, ни мужества.   

            Не нужно  —   правды на двоих? Им нужно  —  слабости?
            Им никаких не нужно слов? Ведь все пословицы  —
            В их судьбах, ни одной строкой, никак не сладятся.
            Ни помириться им нельзя —  нельзя поссориться.

                Не так, не так они живут!
                Не так, как кажется.
                Спасёт их вряд ли Божий Суд…
                И надо ль каяться?...

                26 – 28. 07. 2008.

               



                *        *       * 
                Не в бровь, и не в глаз.
                Мимо нас? Мимо — призраков цели?
                Мы в этом восторженном грохоте —
                Живы? И, будто бы, целы…
                За нами ль гналась,
                Нападая, а мы упреждали,
                Судьба ли? И пахнут ли порохом
                Наши ль скрижали?

                Всё будет — никак.
                Будут вечные, в общем, заботы:
                Ломать  —  реставрировать
                Дни, и пути, и заборы.
                Не будем  —  вникать?
                А из яблок любого раздора…
                Ничуть не утрируя,
                Жизнь всё проварит  — до сора.

                Всё будет, как в сказке,
                Что в детстве не верили глупо.
                Тем паче в сегодняшнем:
                Сердце и к былям-то глухо.
                В щедроты и ласки
                Её не поверив  —  нисколько,
                Мы в сказочно-солнечном  —
                Счастье —  утонем не больно.

                18 – 22. 08. 2008.








               
                …Ни единственная на свете,
                Ни любимая, ни жена,
                И не вяжешь мне тёплый свитер,
                Ни за что не осуждена.

                Дорогая? Я —  не оценщик.
                Априори всегда неправ.
                Взгляд забытой, брошенной вещи
                У ненужнейшей из оправ.

                Возмущаешься? Что за ересь?
                Кто  —  оправа? Кто  —  бриллиант?
                Мы,  друг в друге не разуверясь  —
                Нет, не ищем бесценный клад.

                И не горько, и не обидно
                Просто знать: всему вопреки,
                В притяжении обоюдном
                Мы безвыходно далеки.

                Ты  —  родная. Как степь. И небо.
                И чужая. Как свет звезды.
                …Знаешь, поле не пахнет хлебом…
                Запах смерти от борозды.

                Нет, не трупный, не смерти свежей  —
                Запах всех смертей на земле,
                Запах всех концов неизбежных.
                Перепреем. Во многом числе.

                Души? Горькая, тихая сказка?
                Запредельная быль высот?
                Здесь — телам не дарили ласки,
                Может, душам  —  там  —  повезёт.

                Здесь? Порой мы ласкаем души.
                Ты и вправду веришь? Всерьёз?
                Что такое больше и лучше
                Сцен постельных и смены поз?

                Ты  —  единственная на свете.
                И любимая. И жена.
                Ревновать? Глупо. К морю? Ветру?
                Ты паришь в них, обнажена…

                24. 08. 2008.               








































                Хокку.
                71.        *      *     *
             
                …Не ждите? Что  —  страшнее ожиданья?
                А  что  —  прекрасней? Ведь пока ты ждёшь…
                Да, если ждёшь  —  ты всё ещё живёшь.

                30. 08. 2008.   




























                *             *            *

                Я  —  обретаюсь? Или  —  обретаю?
                Что? И кого? Из не себя  —  себя?
                Живу я там же, где и обитаю.
                И неподсудна мне моя судьба.

                От глаз и рук её оберегаю.
                Вот только то не суждено сберечь,
                Что стало речкой, или  —  берегами,
                И —  пирогом, что нам всё печь и печь…

                Так и не сняв столь долгожданной пробы.
                Суд за глаза  — не назовёшь судьбой.
                Не будет глаз. Ни тела. Ни утробы.
                Никак судьбу не унесёшь с собой.

                Так —  обретаю? Или  —  обретаюсь?
                В мирах миров случайно поселён,
                Живу ли? Или просто  —  быть  —  пытаюсь?
                И не судьбой унижен и силён?
 
               
                20 – 22. 09. 2008.










                *               *              *

                Ты ешь виноград, отделяя
                И косточки, и кожуру.
                А я  —  придавлю и глотаю,
                Плебейски от кисти жую.

                Ты яблоки сладкие чистишь.
                Тебе их нисколько ни жаль?
                Когда серпантином цветистым
                Их платья спадают с ножа?

                А я отдыхаю на кислых,
                И мил мне их кожицы хруст.
                По самые первые числа
                Оскомы от них наберусь.

                Беременен? Верно и стойко.
                Хронический, нет, не недуг.
                Стихов большеглазая стайка  —
                Всё дети от Муз и подруг.

                Твои? Может быть. Кто проверит?
                Но каждое, знаешь, моё.
                А что вытворяют, как вертят
                Отцом!.. А ведь был же умён!..

                Иллюзии? Может быть. Может.
                Что в мире бессильней словес?
                Повсюду мне видятся рожи
                Моих непутёвых повес.

                А  —  нет ничего!.. Но всё тянет
                Оскому ловить и ловить.
                Беременность не перестанет,
                Если любить и любить?

                Смешно? Ну, так вволю посмейся
                Над этим отцовством  —  смешным.
                Чернильной, молочной ли смесью
                Кормлю я, стократ согрешив?...

                Ты яблоки сладкие чистишь.
                Тебе их  нисколько ни жаль?
                Когда серпантином цветистым
                Их платья спадают с ножа?

                Ты ешь виноград, отделяя
                И косточки, и кожуру.
                А я  —  придавлю и глотаю,
                Плебейски от кисти жую.
 
                28. 09. 2008.
































                Хокку.
             72.            *         *        *
               Привычных фраз  —  убаюкивает  —  лепет.
               Он пытается лепить: ожидания  —  в плоть.
               Хм! Кто бы знал, чего ждём  —  от ожиданий.

                28. 09. 2008.

 


               
























                *           *          *

                О! Господи! Зачем я вру себе?
                И кольца времени уподобляю пяльцам?
                Я ем и пью в словесном серебре,
                А золото…  Течёт. Течёт сквозь пальцы.

                Спираль времён усилием не сжать.
                И не расправить душу под иголку.
                Что толку душу в серебре сжигать?
                Смеётся золото и плачет  —  втихомолку.

                Занятие, достойное мужчин?
                Ирония? Пример самосарказма?
                Врать? Или вышивать иглой причин
                На белом поле диковатых сказок?

                Я  —  сказочник? Наверно, ты права.
                Права в своём. По-своему святая.
                И, для тебя, стихи мои  —  листва?
                Как осень, молчаливо золотая?

                07 – 10. 10. 2008.
 














                *              *            *

                …Мне? Никто ничего не должен!
                Зато я, как в репьях, в долгах.
                С кислой миной да с постной рожей
                Так и тянет себе солгать…

                Чувство долга, мол, это комплекс!
                Не должны мы здесь  —  никому.
                После нас? Это будет  —  после.
                И ни к сердцу  —  и ни к уму.

                Так-то так… Только просто спутать
                Нам обязанности  —  и долги.
                Жизнь  —  привязана к нашей сути
                Этой кипой пут  —  берегинь.

                Да, не должен  —  но ведь обязан.
                Значит, связан? И, значит, жив?
                В твердь святую житейской грязи
                Врос корнями из этих жил?

                …Жертвы? Что вы! А жизнь  —  не жертва?
                Нет? Подарок и плод любви?
                В этом сверх! банальном сюжете
                Сверхзадача-то  —  стать людьми…

                15. 10. 2008.   
   






Верлибры.
           136.             *           *          *
          Ко мне в гости приходит старый пекинес.
          Сначала взлаивает,
          Вроде бы не узнавая…
          А, может, и в самом деле, подводят старика,
          Вернее  —  старуху,
          Огромные, чуть слезящиеся глаза?
          Или это игра у него,
          Вернее  —  у неё,
          Такая?
          Потом … узнаёт!
          Вильнёт хвостом один раз,
          И слушает, наклонив набок голову,
          А я приговариваю:
                —  Ну! Здравствуй, собака!
                Здравствуй, славная старуха!
                Не узнаёшь старых друзей, да?
                Иди, поздороваемся, что ли?

         Пожилая пекинеса
         Проходит полтора метра до моей ноги
         Медленно,
         С чувством собственного достоинства,
         Пару раз вильнув хвостом.
         Я глажу её крохотную старушечью спину,
         Чешу за ушами и по брюху.
          Она в ответ упирается лбом и глазами
          В мою ладонь
          И засовывает нос в рукав моей куртки.
          Ласкаем друг друга. Здороваемся.

          Я никогда не кормлю её.
          Это ведь будут совсем другие отношения.
          У неё очень хорошие хозяева.
          Но она всегда найдёт время и место,
          Чтобы выскользнуть из двора на улицу.
          А там у неё чрезвычайно много очень важных дел:
          Надо облаять всех окрестных собак и кошек,
          Прохожих, автомобили, велосипедистов!..
          Да! Чтобы все знали, кто здесь королева!
          А то, что никто, даже кошки,
          Не обращают на неё особого внимания…
          Это их проблемы!..
         
          …А сегодня я взял её на руки.
          Собаку забила мелкая дрожь.
          Она подняла голову
          И посмотрела на меня
          Огромными виноватыми глазами.
          Да… Видимо, не стоило этого делать.
          Осторожно опустил её на землю.
          Она обернулась
          И пару секунд смотрела на меня.
          Осуждающе? Изучающее?
          И медленно «пошкандыляла» по своим делам.
          Не оборачиваясь.

          Придёт ли она с очередным визитом?
                20. 10. 2008.

 





 
          
      










                *                *                *

                Душа говорить не умеет.
                Немая. Всё знаки да знаки…
                Мы старше её? И умнее?
                И смотрит большими глазами

                На, в общем, привычные вещи…
                Привычка  —  вторая натура?
                А быть необычной и вещей
                Легко, не имея … структуры!

                Без быта, без бренного тела,
                Без смерти, без пола, без денег!..
                …Легко? Без реального дела
                Гримасы мне строить: „Бездельник!..”

                Легко ли ей жить по-другому
                Во мне, и реальном, и грешном?
                Кружить и кружить над дорогой,
                Что я выбираю? Коне-ечно!..

                И знать, что живу по законам,
                Которые ей лишь известны…
                И речь моя  —  детские звоны.
                А песня её  —   это бездна.

                Ей трудно со мной. Понимаю.
                Вернее… Понять я не в силах?
                Но кажется мне, что   —  немею
                В гримасах её, некрасивых.

                30. 10 – 01. 11. 2008.   
         








                *             *            *

                Ах, день какой!.. У осени на юге
                Бывают дни, когда почти что лето.
                И листья жёлтые, как много жёлтых яблок,
                Лежат под яблоней, в траве, ярко-зелёной.

                И небо. Синее. И синяя вода
                В Донце, зеркальном, чуть темнее неба.
                И листья гроздьями пурпурными висят
                На лозах дикого совсем не винограда.

                Седая степь, в заплатах чернозёма,
                Из-за кургана вспыхивает росно!..
                Сине-зелёным смехом изумруда  —
                Её дитя, совсем девчонка, озимь.

                Ах, день какой!.. Ноябрь  —  какое лето?
                И бабье-то прошло уже давненько.
                В саду цветут упорно хризантемы.
                С неярким запахом и снега, и полыни.

01. 11. 2008.















Сонеты.
                110.       *       *       *
                …Вам непонятно? О, как хорошо!
                Мне самому нисколько не понятно.
                И оттого ознобно и приятно.
                Шучу? Ага! И зубы  —  в порошок!..

                Весёлый и изысканнейший шок.
                И на ногах, как тучи, низких, ватных
                Плыву. Себя бы выпороть приватно!
                Да не достать руками ремешок

                Из линии, реальной, горизонта,
                Которой нет. И всё же, впрочем, есть…
                Но  —  ни припасть,  ни слиться, ни прочесть.

                Ваше молчание и просто, и резонно.
                Молчание напоминает … лесть?
                И лестницу, что в небо  —  недолезть.

01. 11. 2008.



             

               

               











Сонеты.
                111.        *       *       *
                Бесконечно простые слова
                Бесконечностью н; плечи давят,
                Безупречные чистые даты
                Простотой  —  в дни недели  —  склоня.

                Хм!.. Казалось, и крылья сломя,
.                И начав паковать чемоданы,
                Дня бессмысленней, ночи бездарней
                Не сыщу, от причин заслонясь.

                Только вдруг бесконечно простые
                И бесспорные, в общем, слова
                Опровергли чащобы  —  в пустыни…

                Так в тумане  —  холодном, постылом  —
                Наугад, и ища, и ловя,
                Путник путь, и пройдя  —   не постигнет.

02. 11. 2008.




















Хокку.
                73.            *     *    *
                « Приобретаю пыль столетий
                На средства скромные свои!»
                Не хватит? Денег? Или  —  пыли?
               
02. 11. 2008.




























               
               
Сонеты.
                112.  *         *        *
                Готовлю сладкое вино.
                Я для сухих  —  уже не молод.
                Вот отстоялось и на холод
                Сейчас отправится оно.

                Чтоб позже быть занесено
                В канун каких-нибудь застолий.
                Чтоб хоть смотрелось хлебосольней
                Души заиленное дно.

                In vino veritas? Шутили
                Так древние, на свой манер.
                Из прошлого отверстых недр

                Они чудят. Они  —  чудили…
                И неказистый свой пример
                С иных рассматривают сфер…

03. – 04. 11. 2008.















Одиннадцатое ноября.

                Листья упали от первых морозов.
                До  —  «листопада». По старому стилю.
                Как называли когда-то славяне
                Месяц «ноябрь». Так меняется климат?

                Д;  —  листопада  —  упали все листья.
                Д;  —  листопада  —  шуршит под ногами.
                Ночи морозны. И падает иней
                С розовых утром, младенческих сосен.

                Осень-хозяйка управилась быстро.
                В инее блекнет неласковый ворох.
                К полудню солнце обманет лишь травы.
                Как хорошо предаваться обману!

                Знают ли травы… Да нас  —  не глупее!..
                Всё они знают. Про жар… И про холод…
                Милостыней  —  осыпается мелочь
                С хвои боярской в ноябрьские травы.

                Сыплется иней… Меняется климат?
                Осень ещё посмеётся над нами,
                Предновогодними душу нам моя
                До января весь декабрь дождями.

                11. – 12. 11. 2008.



















Хокку.
                74.        *       *      *
                Мы смертны, потому что живы?
                И живы, потому что смертны?
                Так просто!.. Что понять нельзя…
               
                28 – 30. 11. 2008.               



   

















                *                *                *
                Мы от прозы лихой  —  отбояримся.
                В ней вопросов звереет толпа.
                На ответы. Всё злее и яростней!..
                Зло  —  привычно? А ярость  —  слепа?   

              Хм! Не избранность, так, избирательность  —
              Охраняет покой ли, печаль…
              Ведь и правильность  —  вовсе не праведность.
              И концы  —  есть у всяких начал.
 
              Мы простые, увы, небожители,
              Приземлённые волей судеб.
              Здесь всё ново и обворожительно!..
              Воздух! Женщины! Солнце! И хлеб!..

              Да, мы чтим, но  —  чужие  —  обычаи.
              А своих  —  нам и знать не дано…
              Нет ни нимбов, ни знаков отличия.
              Жить  —  не нами заведено.

              Прозе жизни не стать — поэзией?
              Может, разве что, в снах и мечтах.
              Только было ли, или пригрезилось,
              Всем вопросам на это  —  начхать.

              Вот и избранность ли, избирательность…
              Кто же выберет? Да и  —  куда?
              Счастье, сплошь да и только из радостей  —
              Это горе. Да вот  —  не беда.

              Отбоярился? Нет? Отпарнасился?
              Да. Всего лишь  —   шутил. Всерьёз.
              И о шуточки прозы поранился.
              К злу толпы добавил вопрос.

1. 12. 2008.


Маленькие поэмы.
10. Письма.

                Открываются письма
                Обычно снаружи.
                А вот письма к тебе  —
                Рвут собою конверты.
                Прорывает их тяжесть
                Свою же недужность?
                Отправлять, мол, по почте  —
                Смешно и не нужно
                То, что в нужность свою
                И само-то не верит?

                …Да. Конечно. Всё проще.
                В конвертах обычных
                До тебя не дойдут
                Письма по килограмму.
                Переписка рискует
                Стать вовсе не личной?
                И тебе скоро станут
                Легки и привычны
                Недовесные письма
                Всё в платьицах драных?...

                Хм! …Судьбу замещает
                Мне … «Почта России»?
                Что-то там ворожит…
                Posta ли Italiana?
                Замечания их
                На конверте красивы:
                „…упаковка не соответствует
                объёму почты. Простите,
                если что-то утеряно… ”
                Просто. Наглядно.

                Упаковывать сердце своё  —
                Не умею?
                Или в этих писаниях  —
                Вовсе не сердце?
                Успокоиться?
                Голову, спину  —  прямее?
                Упокоиться в кресле
                Смешных самомнений?
                Может, правда  —  судьба?
                И виновен  —  не сервис?

                В них совсем по чуть-чуть,
                Грамм по семьдесят, прозы.
                Остальное  —  стихи.
                Да. В критической массе.
                Я послал тебе  —  всё:
                Ветры, радуги, грозы,
                Маски, жизни театр,
                И отсутствие позы,
                Все улыбки судьбы
                Или, в них же  —  гримасы…

                И зачем тебе это?
                Если б знал, дорогая.
                Книги? Грёзы,
                Увы да и ах, графомана.
                Ты? Ты в жизни  —
                Конечно-конечно!  —  другая.
                И меня
                За простые конверты ругаешь!..
                Или, всё же, за массу?
                Тумана? Обмана?...

                Открываются письма
                Обычно снаружи.
                А вот письма к тебе  —
                Рвут собою конверты.
                Прорывает их тяжесть
                Свою же недужность?
                Отправлять, мол, по почте  —
                Смешно и не нужно
                То, что в нужность свою
                И само-то не верит?...
                18 – 19. 12. 2008.   
               
               

               
               



               

               
























Пантера.

                Ты бьёшь по сердцу когтистой лапой.
                Страшны удары когтей пантерьих!
                А мне  —  не больно!.. Солоно-сладко
                От вкуса крови. Я  —  не поверил?

                Ты  —  на охоте? И я  —  добыча?
                Так  —  не бывает!.. Так быть  —  не д;лжно!..
                И женский  —  рокот!.. И рык  —  девичий!..
                Не собирался, и всё же  —  д;жил?...

                Я обездвижен. И мне  —  не больно
                Под глаз небесных анестезией.
                А обездвижен…, поскольку волен
                Не отвечать на удары злые.

                … Понял  —  не сразу: ты  —  защищаешь!..
                Землю? Себя ли? Честь ли? Корону?
                Место … свободы ты зачищаешь?
                Я … слишком вторгся в твою оборону?

                В тебе самой от ударов … раны?
                Ты бьёшь по сердцу, но … своему же?
                И след когтей, кровянисто-рваный,
                Тебе несносен, но … очень нужен?

                Я  —  враг? Настолько? Себя не жалко?
                Чем заслужил … столь открытой ласки?
                Ловлю удары! Ловлю их жадно
                И жарко сердцу от этой пляски.

                …И всё же что-то … насторожило
                Меня в пантерьих утробных рыках.
                Не быть здорову, так быть хоть живу? 
                Но сердце радо … в когтях попрыгать!..

                Охота пуще … манипуляций?
                Манипуляция … —  суть охоты!?.
                И … хватит сердцу у лап валяться?
                Пусть … полетает? И я … не против?!!

                19 – 20. 12. 2008.



   




































                *         *        *

                Разговорились часы на буфете.
                Вот уж неделю и ходят, и бьют!..
                А ведь лет двадцать, как были с дефектом:
                Ну, сутки пойдут  —  и «больничный» берут.

                Что-то отладилось в их механизме.
                Время  —  врачует? И даже  —  часы?
                Механика с боем. Да, анахронизмы
                В квартире моей большей частью в чести.

                Древности? Нет  —  устарели морально.
                Старые вещи  —  не старше меня.
                Я ведь в них жил. Значит, старил и ранил.
                Меня  —  или время?  —  они извинят?

                Разговорились часы на буфете.
                Вот уж неделю и ходят, и бьют…
                Что-то сломалось? Во мне? На планете?
                Всё тикают что-то. И бьют. И идут.

                20. 12. 2008.


       














Сонеты.
                113.      *       *       *
                Не мечите бисер перед свиньями?
                Да. Конечно… Только, вот, беда:
                Свиньи  —  больше люди иногда.
                В человечьем облике. Наивные?

                Да, в грязи ли, похоти  —  невинные.
                Почему? Ну, это  —  дважды два.
                Им беда прозрения  —  чужда.
                Мрак полуденный, увы, не виден им.

                Быть свиньёй, да в человечьем облике
                Горько тем, кто шею изломав,
                И, сойдя со свинского ума,

                Видит небо, птиц, звезду и облако…
                Казнь себе свинья творит сама?
                Кто помог? Он  —  истинный  —  свинья!..

                20 – 21. 12. 2008.















Хокку

                75.    *      *      *
        Дни летят, притворяясь  —  хлопьями снегопада.
        Быстро ли, медленно  —  но всё вбок и вниз.
        Что-то, относительно их, улетает  —  куда не надо…
               
                24. 02. 2009.
 




























Прощёное воскресенье.

                Грехи наши  —  вольно отпущенные  —
                Уходят куда-то. В даль.
                А с нами  —  болью потушенная  —
                Навек остаётся печаль.

                Как всё просто… Смешно до отчаяния!
                Или, просто  —  очень смешно.
                Все причалы  —  место отчаливания.
                Всей печали  —  дождь за стеной.

                Дождь  —  проходит… Но, в нём остуженное,
                Сердце гонит не воду  —  кровь.
                Мы судьбу, никем нам не суженую,
                Не под суд отведём  —  под кров.

                И не грезилось стать нам  —  печальниками.
                В дождь ли, снег, листопад ли, зной
                Быть нам только первопечатниками
                Перед вечности белизной.

                И грехи, на волю отпущенные,
                Тают в вечности молоке  —
                И подсмотренное, и подслушанное
                Растворяется. В далеке.

                Как всё просто!.. Смешно до отчаяния!
                Всей печали-то  —  белый лист!..
                Все причалы  —  место отчаливания.
                Буквы  —  смыты? Слова  —  слились?

                01 – 03. 03. 2009.









Сонеты.
                114.         *        *        *
                Не испуганное одиночество  —
                Так, лишь «саечка» за испуг.
                Пусть не в дверь долгожданный стук,   
                А по лбу  —  не пристало корчиться.

                Началось? Что ж, должно закончиться.
                А рубить под собою сук  —
                Это лучший из всех досуг,
                Превосходная степень творчества.

                Что там  —  подвиги? Что  —  пророчества?
                Подвиг в том   —  о чём промолчал?
                Сук  —  стонал? А топор  —  кричал?

                … Нам   —  всё  кажется? Им  —  всё ропщется?
                Без конца мы все  —  без начал?
                Кто же мне по лбу настучал?...

                03. 03. 2009.















Песня.
                75.     Не верьте мне…

                …Любимы   —  в гордости моей,
                Живёте Вы  —  в моей гордыне.
                И я  —  оттуда до отныне  —
                Не усмирил её и Вас.
                Нельзя ли говорить прямей?
                Нельзя! Я   —  противопоказан.
                Не Вам? А если  —  оба? Сразу?
                Такая вот и связь, и власть…

                Не верьте мне: я Вас  —  люблю.
                И потому, не обессудьте,
                Я никогда до Вашей сути  —
                До Вас сквозь Вас  —  не доберусь.
                Не верьте мне! Я Вас леплю
                Из своего непониманья,
                И ярче всех напоминаний  —
                Во мне погашенная грусть.

                Я эгоист, каких искать
                Не надо  —  вот он, перед вами.
                И   —  всласть!  —  не пользуюсь правами.
                Гордыней усмиряю страсть.
                Так не бывает? Как сказать!..
                Что толку говорить  —  словами!..
                Вы ненавидите и сами
                Такую связь, такую власть…

                03 – 04. 03. 2009.               




            



                *            *           *

                Разбросало меня по весне,
                По прохожим, собакам, улицам.
                Ждать нежданных смешно ли вестей
                Недоумку мне, или  —  умнице?

                Разбросало меня по глазам,
                Силуэтам, усмешкам, почеркам…
                Что хотел мне апрель показать
                Чуть набухшими, липкими почками?

                Разбросало меня в тополя,
                По сиреням, терновнику, яблоням.
                Жить ли? Сметь? Или так  —  утолять
                Жажду сплетен провидцам ли, ябедам?

                Разбросало меня в облака  —
                Солнцем, небом, ветрами, птицами
                Невозвратную даль окликать,
                Вздохом-выдохом плыть перед лицами…

                Разбросало меня по степи,
                По полям, хуторам и городу,
                Не покинуть зовя  —  посетить  —
                Смех и плач и святого, и гордого.

                05 – 06. 04. 2009.


               






Джазовая импровизация.
                31.            *         *        *
Циклон и стекло
Говорят,
И язык так привычен,
Что слышно лишь дождь
И, конечно, не слышно слова.
Обычные голуби
Мокро и тяжко летают.
И тают прохожие.
Плащ не поможет. И зонт.

Они всё проходят.
В дела, во пространство, во время.
Прохладная влага
С отвагой смывает следы.
Я вышел. Туда.
Только с улицы вовсе не слышен
Стёкол жилища с циклоном
Простой диалог.

Фразы рассказов,
Признания, шёпот и ропот.
Стёкол и капель.
Чужих.
Какофонией в уши.
Души деревьев, травинок,
Камней и асфальта  —
Или тела их?  —  плывут
По затопленным звукам.

Глупо считать,
Что, мол,  окна
Простого жилища
Не мокнут в дождях,
А о чём-то с дождём говорят?
Не ждать откровений?
Наверно, похоже на ревность?
К деревьям? Циклону ли? Стёклам?
К  …  себе самому?
               
                10 – 11. 04. 2009.



































Хокку.
                76.  *     *     *
                Скрипки  елозят по сердцу.
                Его ли пытаются чистить?
                Мелодию  —  от канифоли?...

                13. 04. 2009.
























 
                *           *          *

                Бах успокаивает  нервы?
                И правит их на нотном стане?
                Укладывая вдоль линеек?
                Что ж… Может быть. Или  —  не быть.
                Небытия лукавый ;скус?
                Душа ли прячет в этих звуках
                Искусство  —  просто быть искусством
                И всё же  быть ещё  —  душой?

                Неуловимым смертных эхом?
                Не ветром воздуха, а ветром,
                Швыряющим сердца на крылья
                Мельниц, и с ними  —  в небеса?
                Да? В небо полное лазури!
                И туч! И звёзд! Луны! И солнца!..
                И, всё-таки, в другое небо  —
                Откуда родом вся и всё?

                И в этом небе видит каждый  —
                Своё… Кто  —  город. Шпили. Башни.
                Готические ль, из модерна…
                Кто  —  узость улочек. Кто  —  ширь.
                Кто  —  море. Севера ли… Юга…
                Снегов бескрайние равнины…
                Рек величавость ли, ручейность…
                И вздыбленную прелесть гор…

                А мне из Баха видно  —  степи…
                Где ветер  —  истинный хозяин  —
                Заполнил всё вокруг органом…
                Где скрипки вётел у реки.
                Где тихий ворот клавесина
                Ведро подымет из колодца.
                Где жаворонок в поднебесье
                Невидим. И невидим   —  автор…
                13 – 15. 04. 2009.       
      





                *            *           *

                …Да. Ты почти всегда права.
                Почти  —  права?... Почти  —  всегда?...
                Словечко странное  —  «почти»  —
                Нисколько не опровергает
                Тебя. …Причин  —  лукавый повод?
                Суда  —  бесчувственный свидетель?
                Другая  —  суть? Или  —  иная?
                Сует  —  святая суета?...

                19 – 20. 04. 2009.








                п. Шолоховский  —  Белая Калитва  —
                Гуково  —  Ростов-на-Дону   —
                х. Дядин  —  х. Данилов  —  х. Ленин.