Полковник

                Памяти Рея Бредбери

Привязан я к каталке много лет,
Но только из дому уйдут мои родные,
Прошу, кто есть, чтоб дали телефон,
И я звоню в просторы, дали, шири…

Звоню я в юность – встреча с ней прекрасна,
И на далеком проводе Земли
Снимают трубку, говорят: «Согласны»,
И слушай: океан… и города шумы.

Дрожащею рукой… я набираю  номер,
В далеком Мехико подняли трубку, но …,
«Синьор Полковник, мне нельзя, Вам тоже …»,
Прошу тебя… открой  еще окно… 

Окно открыто, трубка на свободе,
И Мехико шумы близки,  и слышу я:
Ревут гудки, кричит многоголосье,
Мне снова 25… и в переулках нет дождя.

Вошла сиделка: «Все О’кей, полковник?»,
«Да, мэм….» –  успел ответить я,
И чувствовал себя еще в полете…
В том переулке на брусчатке без дождя.

Я десять лет не выходил из дома,
Сиделка забирает телефон… и, не таясь:
«Вам вредно, дорогой, Вам не нужны волненья,
И завтра Вам отключат эту связь».

Те долгие звонки через моря и океаны
Прервутся через дебри девственных лесов,
Не будет городов, озер, вершин, контактов,
Закроют Сингапур… и Рио… и Лахор.

Ушла сиделка, я ползу по полу,
С большим трудом тяну я телефон,
В последний раз прошу, ведь нас прервали:
«Соедините», и сигнал пошел.

И ясно слышу я подход трамвая,
Толпу людей, стремящихся залезть,
И рельсов звон, и радость человеческого рая,
За океаны миль, и мне в него не влезть…

Внук подошел, из рук холодных деда,
Взял трубку, и услышал лишь одно –
Неясный звук среди разрядов и гуденья:
В далеком Мехико… закрылось времени окно…

                Октябрь 2012 г.