Валентина Юрьевна Ерофеева-Тверская

Валентина Юрьевна Ерофеева-Тверская
дала согласие быть председателем жюри нашего конкурса http://stihi.ru/2013/03/17/8687

 Валентина Юрьевна Ерофеева-Тверская родилась и живёт в Омске. Её маму, 4-х летней девочкой, удочерили в 1943 году супруги Валентина и Арсений Косаченко, затем воспитали и её - Валентину. В 15 лет осталась в сиротстве, жила самостоятельно в частном доме в г. Омске на ул 11 Северная. Вышла замуж, родила сына. Окончила Московский Коммерческий институт, юридический факультет МЭСИ.

Секретарь правлений Союза писателей России и «Ассоциации писателей Урала», Председатель правления Омской организации СПР, член-корреспондент «Академии поэзии». Лауреат премий им. Л.Н. Мартынова, Д.Н. Мамина-Сибиряка, П.П. Ершова, В.А. Макарова.

Автор шести поэтических книг: изданных в Москве, Омске, Екатеринбурге. Стихи публиковались в литературных журналах «Наш современник», «Роман – журнал XXI век», «Москва», «Форум», «Литературные Незнакомцы» (все – Москва), «Звонница» (Белгород), ««Сибирские огни» (Новосибирск), «Сибирские Афины» и «Начало века» (Томск), «Орёл литературный» (Орёл), «Огни Кузбасса» (Кузбасс), «Приокские зори» (Тула), «Литературный Омск», «Омское наследие», «Омская муза», «Сибирь и Я» и «Мир увлечений» (Омск); в еженедельниках России, Германии, Болгарии, в антологиях, хрестоматиях русского языка и литературы, поэтических альманахах, коллективных сборниках Омска и страны. . Соавтор нескольких музыкальных дисков «Созвучье нот и слов».
А это стихи Валентины Юрьевны:
Как Омску –
          Иртыша вода,
Так широта
          моей душе подарена.
И никакая вам
          я не мадам,
Я – сибирячка,
          русская,
                сударыня!
* * *
Не нужно забывать
О доброте,
Хотя сейчас порядочность
Не в моде.
Быть «старым русским» –
Значит, жить в нужде,
Но быть богатым духом –
По природе!
* * *
Прохлопали заветное…
И гонит тучи ветрами
К нам с инородных мест.
От слёз глаза туманятся,
От боли души плавятся,
Когда глядим окрест:
За каждою околицей,
Под пустошью неволится
Земля – родная Русь.
Бурьянов понавыросло
Рожь потеснив,
Повыпростав
Лихой годины грусть.
Берёзы белокорые,
Нравом непокорные –
На четырёх ветрах.
О, сколько русских воинов
Под ними упокоено –
Да будет свят их прах!
Неймётся тучам с Запада –
С восходом, днём и заполночь,
Грозятся взять в полон…
Очнитесь, православные,
Неужто поослабли мы.
Церквей не слышим звон?!
С разором дружно справимся,
На то и духом славимся,
Пребудет с нами Бог!
Посеем лён с пшеницею…
И русские традиции,
Пусть возродятся в срок.
Ах, Русь многострадальная,
Душа исповедальная,
Пречист-лазорев цвет.
Умывшись ранней зорькою,
Стань сильною и зоркою,
Храни Господний свет!

РОССИЯ

1
А я её за горе не кляну,
Я всё с ней разделяю без остатка.
Да, русским на Руси сейчас не сладко –
И это тоже ставят нам в вину.

2
Вот опять этот запах
          весенних костров,
Но надежды на лучшее
          нам не обещаны.
Дни летят. И как будто вера
          был Покров,
А сегодня весна.
          Благовещенье.
Православные люди потянутся
          в храм.
Дожились –
          даже нечего нищим подать!
Как бы нас ни теснили,
          но верится нам –
На святую Россию
          сойдёт благодать.

3
Снова лихие пришли времена,
Но не заменится счастье поллитрою.
И не вдова ты, и не жена,
Коль все мужи с головою в политике.

Скоро ли будем жить, не губя
Русскую гордость и славу, и силу?
Стынет горчащее слово – Россия –
На полупьяных от горя губах.

4
Ещё грядет родимой
Много бед.
Но русский духом, верой
Не ослабнет.
Ещё родится первенец
Ослябя!
Ещё в защиту встанет
Пересвет!

5
В платьях просторов всегда светлолика,
В хмурых ли сумерках, в зимах ли белых.
Странствует Русь между горем и лихом –
Век двадцать первый пришел беспределом.
Нет! Нам не та уготовлена доля.
Запад, всмотрись, да гляди осторожней,
Не забывай-ка, что вольному воля
В час непосильный милей и дороже.
* * *
Меняет мир пришедший лжепророк,
И наслаждаясь душ повиновеньем
Азартный проповедуя порок
Под благовидным смыслом просветленья.
Мир глух и нем к напутствиям Творца:
Подменны сути заповедей, истин.
Но страшный смысл тернового венца
Напомни лжепророку – он зависим…
Создатель всех прощает, но не для
Сил мракобесья, подлости и блуда.
Что умолчала свитая петля
Завязанная натуго Иудой?!
* * *
Что в моей, а что в Господней воле?
На ветру озябшая душа
Горько плачет. Материнской боли
Не отдам на откуп ни гроша.
Сердце бьётся. Я под ним носила,
И ждала, и верила - дитя.
Разве я у Бога не просила,
Чтобы сын счастливей был, чем я?!
Разве мать худого пожелает,
Даже если крикнет сгоряча?
Да сама ещё не пожила я,
Чтоб по жизни рубануть с плеча!
Мне самой – всего-то лишь за сорок,
Только лет не стану я считать –
Всё отдам за сына, чтоб не горек
Был удел, – на то она и мать.
Господи! Ветрам, берёзам, полю
Свой отплачу, откричу наказ –
Пожалейте русской бабы долю,
Высушите слёзоньки из глаз.
Мать всегда за дитятко в ответе –
Мать отмолит, сердцем отболит, –
Рассчитаюсь…
          А морозный ветер
Волосы и душу отбелит.

* * *
Моя тоска не в меру гордая,
Непроходящая тоска.
Домов уснувших крыши горбятся.
Звезда манящая близка…
Возьму её в ладони – колется,
Лукаво светится в ночи.
А там, за дальнею околицей
В дремотной неге лес молчит.
Тоска со мной шаги печатает…
Быть может, день прошёл не так?!
Тоска – тоской, печаль – печалями.
Звезда!..
Летит… –
Небесный знак.

* * *
           Памяти Аркадия Кутилова
Молчи звезда, не накликай беды,
Твой свет дошёл, а ты давно остыла.
Крыло метели, словно белый дым,
Дома, и лужи, и мосты накрыло.
Тревожна ночь в мерцании твоём.
Кружатся сны, окутанные белым.
Глядит луна задумчиво в проём,
А там, за этим рамочным пределом,
Распахнут мир полёту и мечте, –
С метельной песней хочет сердце слиться,
Послать надежду молодой звезде,
Зажечь свечу и Богу помолиться.

НЕДОЖДЛИВОЕ НАСТРОЕНИЕ
Отряхнусь от летней знойной лени,
Юно оголив свои колени,
Ловко через лужу перепрыгнув,
Встречного прохожего обрызгав,
Извинюсь. Но все же – дождик, лей!

Может, мне смешинка в рот попала,
Может, под дождём моложе стала –
Только, подставляя струям руки,
Очень ясно различаю звуки
Музыки, что с каплями упала.
НА ГОРЕ ПИКЕТ
Здесь Катунь по-прежнему шумит,
И леса неведомо колдуют…
На пригорке памятник стоит,
Где ветра алтайские кочуют.

Отзвучала жизнь его, как песнь
Родине, что он любил до боли.
И его душа летает здесь,
В многотравье, где так много воли.

В разнотравье тонут берега,
Ветер ивам косы заплетает.
Облака пушистые бока
В стылой речке день-деньской купают.

Солнце в гору медленно ползёт
Омывая бронзовые ноги…
Никогда он больше не пройдёт
В дом родной с пригорка по дороге.

Горицвет кочует на ветру,
Васильки глазастые беспечны…
Здесь в июле рано поутру
К памятнику шли мы бесконечно…

Разноцветно у трибун присев,
Приминая осторожно травы,
Слушали поэтов и напев
Ветра у Катуньской* переправы.

И стихи, и вольности мотив
Грели сердце, просветляли душу...
И Шукшин, что будет вечно жив,
Вместе с нами здесь сидел и слушал.

*Катунь – река на Алтае


ЗА ЧАЕМ
За рюмкой чая собрались поэты.
Вели весьма приватный разговор –
кем пишутся верлибры, кем сонеты…
Подогревался «чаем» вечный спор –
о глубине величий и познаний,
нужна ли современная строка…
…а за столом незримо были с нами,
кого не позабыли мы пока:
Кутилов, Ляпин, Дронников, Шипилов,
Никола Дмитриев и Юрий Кузнецов…

Так дай нам Бог,
чтоб памяти хватило
Под этим небом и земным светилом
их каждого
        не позабыть лицо!
Переделкино – Омск.
16.04.08. – 20.02.09

* * *
Я уйду. Я замкнусь.
В облаках растворюсь,
Если нет мне обещанных крыльев.
Я дождинкой-слезинкой
На землю прольюсь,
Ощутив: новый мир мне открылся.
Я найдусь. Соберусь.
Новой песней споюсь.
Эх, душа! Разве ты не богата?!
Я конечно, конечно
На землю вернусь
Обновлённой,
        счастливой,
                крылатой.
* * *
Живется мне неспокойно –
Глупое сердце ропщет.
Надежда горько-солёная,
Похожая на слезу,
Росой опадает на листья
За домом в знакомой роще.
Мне грустно – вдруг среди буден
Счастье свое прослежу…
Я душу пущу на волю,
На непогоду, на ветер,
Чтоб выстрадала по праву
Любить, ничего не страшась.
Нельзя, чтоб прошло бесследно
Мое пребыванье на свете,
И знаю, что от страданий
Окрепнет моя душа.
Меж жерновами времени
Молодость раскрошится
Сквозь годы и листопады.
Однажды себе не солгу –
Большую любовь придумала,
И страшно мечты лишиться.
Что найдено?
Что потеряно?
А жить просто так не могу.

* * *
Стану, как ветер, легка на подъём,
                я-то знаю –
Не загрущу, а обрадуюсь
                новому маю,
Я отдохнувшие за зиму крылья
                расправлю
И поспешу к молодому ещё
                многотравью!
Я не колдунья,
но помнят мужчины влюблённые
Настойку на травах – глаза мои
                серо-зелёные.
Я не колдунья, но сладко
любви моей зелье…
Милый мой,
            где ты?..
                Ведь ты не боишься
                похмелья!

* * *
Рвётся ввысь душа
                по-над просекой
Чёрным вороном,
                белым лебедем.
Начались дожди,
                лето вдребезги.
Грусть горчит во рту,
                слёзы просятся.
Озерко блестит,
                и черна вода
Возле берега,
                по-над тиною.
Вслед идёт за мной,
                Валентиною,
По судьбинушке
                за бедой беда.
Разгоню тоску.
                В чистом полюшке
Поотстонется,
                поотплачется.
В чёрном омуте
                слезы спрячутся,
Я порадуюсь
                скоро вволюшку.
Отцепись, отстань
                злое слово – грусть!
Буду счастлива.
                Пусть завидуют.
Сброшу горести,
                как заплечный груз,
Впереди судьба
                светлой видится.
Рвётся ввысь душа
                по-над просекой,
К солнцу ясному,
                к счастью просится.

* * *
…Любовь не требует прочтенья.
Коварна ночь: в своём решенье
Я отгоняю напрочь сон.
И, с губ срываясь, тяжкий стон
Несёт надежду и смущенье.
Твоё кольцо мне палец жжёт –
Неделям, дням потерян счёт
С тех пор, как стала я твоею…
И стынут зимние аллеи,
А сердцу, сердцу – горячо.
Бреду меж сумерек и снов.
Любовь – незыблемость основ
Всему тому, что есть живое!
И если страсть чего-то стоит,
То нам с тобою повезло.
ПРЕУМНОЖАЯ ПЕЧАЛИ
Триптих

1.
Радужные планы на четверг
ничего, наверное, не стоят.
Улетает утром человек,
улетает…
                будто за три моря…
Праздником пропитано жильё,
но дрожат пахучие иголки:
бродит одиночество моё
возле новогодней пышной ёлки.
Оплелись заветные мечты
по гирлянде красочной огранкой.
Ну откуда столько пустоты,
наплывает в сердце спозаранку?!
…Улетает.
                В доме тишина
бродит тенью непреодолимой.
Мне надежда светлая нужна –
И тогда зима не будет длинной.
Взлёт – и небо треснет пополам,
заметёт глаза и душу вьюга.
Я сегодня всё бы отдала,
чтобы нам не потерять друг друга.
Чтобы видеть, слышать, ощущать,
принимать и колкости, и нервы…
Рождество!
                И верить, и прощать,
и ценить последний миг, как первый!
Вторник, 05.01.10

2.
Не остудить бы душу январём –
он так упрямо
                серебрит и вьюжит!
Метельным ветром город разорён,
волчицей в подворотнях
                рыщет стужа.
Над городом пронзительно дымы
уходят в небо,
                словно при сраженьях
добра и зла, лучистого и тьмы,
и снегири пестрят
                самосожженьем.
Голубизной тумана тянет тьма
свой длинный шлейф,
                и стынут даже звёзды,
но вспыхивают окнами дома –
надеждами
                в тугой ночи промёрзлой.
Настанет миг – и заструится снег
над городом
                пространство согревая.
Душа оттает – и сквозь трепет век
почувствую,
                возрадуюсь, узнаю
улыбки милой добродушный свет.

3.
                «…Душа у Бога просит снега…»
                Нина Ягодинцева
Обжечься леденящими ветрами, –
чуть по иному поглядеть на жизнь:
синоптики в который раз соврали…
Душа в ознобе словно лист дрожит.

Мне нет спасенья, нет нигде приюта,
иду-бреду куда глаза глядят,
где сердцу одиноко, где безлюдно,
там, где метели воют и скулят.

Как от себя ни прячься и ни бегай,
не убежать из собственной тюрьмы…
Душа у Бога жарко просит снега,
который побеждает силы тьмы.

Велик Господь, и многогранны дали,
и бесконечны вызовы судьбы.
Преумножая многие печали,
я научилась верить и любить.

* * *
Бегут по лужам тополя,
Бегут – не тонут.
Как просыпается земля –
С весенним стоном!

И просыпается любовь –
Полна всесилья.
Я замечаю за собой –
Полёт без крыльев.

Любовь способна окрылять:
Лишь взмах – и в сини…
Бегут по лужам тополя,
И я за ними.

* * *
Жарко печь топлю –
Чурка к чурочке.
По ночам не сплю –
Дура дурочкой.

Замела весна
Сплошь черёмухой.
Что же я грустна,
Шаль зарёвана?

Чтобы спрятать стон,
Губы кусаны.
Мой желанный сон
Рвётся бусами.

Крикну воронью:
Вам бы мимо бы!
Нежность сохраню
Всю для милого.

Жарко печь топлю,
Печь сердечную.
В ней любовь люблю –
Тайну вечную.

* * *
Что пророчат берёзы и клёны,
Сосны, липы на том берегу?
Осветлённой, душой окрылённой
От невзгод и неверий бегу.
Я бегу… задыхаюсь… взлетаю…
Не Дедалова дочь, но стремлюсь
Крылья в деле попробовать, зная –
Без любимого их опалю!
Бог мой, солнце!
И ярче, и жарче
В этой жизни не встретить огня!..
Интуицией женско-кошачьей
Я готова на веру принять
Лебединую дальнюю песню…
Поманил, так хотя б отзовись!

Я лечу, я стремлюсь к поднебесью,
Где мой милый приветствует высь.
* * *
Ты не жди – мне не стать покорною,
Понапрасну твои старания.
Как гуляет сквозняк по комнатам,
Так душа моя бродит странницей.

Быть, конечно, могу покладистой –
Пироги да варенья разные,
А сама не любитель сладостей,
Даже горькую пью по праздникам.

Глубина за семью печатями.
Не разгадывай – не получится.
Под звездой родилась отчаянной –
Мне по жизни она попутчица.

Вскину голову – взгляд туманится:
Бездна неба неодолимая.
Мне покорною быть не нравится,
Больше нравится быть любимою.

* * *
Серым гусем грусть моя
Бродит возле речки.
Тучки на небе стоят –
Заплелись в колечки.
Вниз по Омке утечёт
Тяжкая кручина,
Пусть беды не навлечёт
Тёмная пучина.
Улыбнусь да запою:
«…доля, моя доля…»
В центре города стою,
Словно среди поля.