Ростовщик

Расчетливый, носатый ростовщик
Вселился в мое ветхое жилище;
След от очков, как шрамы от вериг,
Венчает выдающийся носище.
Он чужд эмоций и трагичных сцен,
Он прагматичен и немногословен,
Он может под умеренный процент
Ссудить меня и счастьем и любовью,
Но лишь на время, в среднем - месяц, два…
Что вечного осталось в этом мире?
И оккупировав обшарпанный диван,
Он вьет гнездо в моей пустой квартире.
Его я вижу в зеркале – он стар,
Но был таким, конечно, не с рожденья -
Он просто от чего-то вдруг устал,
Устал и перепутал поколенья.
Совсем недавно - франт и филантроп,
Певец пастельно-нежных пасторалей.
Его когда-то благородный лоб
Венцы, а не бразды морщин венчали,
Он до последней капли пил вино,
Он до последней ноты слушал песню,
И до последней карты рвал сукно,
Дрожа, как лист, лишь над своею честью.
И тем, кто волей судеб были с ним,
Он отдавался смело, без остатка…
Нет-нет, он не внезапно стал таким,
Кого я вижу в зеркале украдкой.
Он просто разуверился в себе,
Отдался одиночеству и грусти;
Он проиграл в «с-самим-собой» борьбе,
Узнав, что цену в грош имеют чувства.
Он свято верил в верность и любовь
Наивный! Все вокруг имеет цену!
И те, что продались за серебро,
Согнуться помогли его коленям,
И сгорбиться его прямой спине,
Погаснуть, прежде пламенному, взору.
И приживалой поселить ко мне,
Во мне устроить собственную нору.
Понять всю правду жизни, без прикрас:
Почем сегодня проданная верность?
И расставляя ценники «на глаз»,
Узнать, насколько их ничтожна ценность.
С ним мрачен стал и скучен мой погост,
Лишь огонек свечи во мраке вьется…
Он, скупо отдавая чувства в рост,
Бесчувственно-невзрачным остается.
И наших душ последняя струна
Звенит единым воплем неизменным:
«А может быть найдется хоть одна?..
А не найдется, мы умрем, наверно»…