В сорока строках

Незаконченные письма да холодный перрон,
Недозабытые слова, что нанесут урон,
Так и продолжит меня вдаль уносить вагон,
Дала трещину моя стальная бронь.

На улице светло, а внутри погашен свет,
С меня хватило бы, наверное, пары бесед.
На каждую твою фразу у меня новый куплет,
Но я еду туда, где не видать комет.

Видимо сошлись пути, поезда во всю трубят,
Мои уши заполняет странный звукоряд.
Машинист прибавит ходу, что совсем не вариант,
Еще немного - пух и перья в воздух полетят.

В вечном сражении находятся сердце и мозг,
А я теку, будто свечой обожженный воск.
Это не супермаркет, а забытый киоск.
Совсем потух, хотя был-то и не очень броск.

Это, похоже, чужой немой моноспектакль,
Но что-то новое придет взамен на тот декабрь.
Снег уснет, проснется дождь, музыка капель,
Проигравший холод убежит, перевязавшись марлей.

И тут привет, новый вагон, знакомые маршруты.
Я так мечтал о вас, особенно без сна под утро.
Ты и не представляешь, как мне без тебя трудно
В одиночку перебарывать стальные груды.

И вот я здесь, в городе светлого детства,
Кажется все идеальным и открыто честным,
Тут даже и не пахнет объявлением протеста.
Как же я мечтал вернуться в это место.

Эти моменты радости, мгновенья эйфории,
Будто лучик солнца меня оживили.
Все так сказочно, робко, невероятно мило,
Что я не мог не поддаться запаху эфира.

Подобно губке я впитал радостное вдохновение,
Что и потом буду черпать в безумных сновидениях.
Ну а теперь знакомый поезд, место у двери,
А в голове десятки стихотворений.

Мною раскиданные письма да холодный перрон,
Недозабытые слова, что нанесут урон.
Так и продолжит меня вдаль уносить вагон.
И вот я снова одинок. По сути, как и он.