Герда и Кай

Наверное когда-нибудь я напишу рассказ,
Какими были Кай и Герда,
Если бы жили в наше время, среди нас:
Потерянные в прокуренном пространстве клуба,
Одни стоят у барной стойки.
У нее в руках бокал
С холодной водкой и вишневым соком,
А рядом с ним, отдельным бастионом, отслужившие окурки,
Он не боится за свой вокал -
Такие, расписавшие всю жизнь вперед, придурки.
Они уже давно забыли, как могли звучать их голоса
И что они могли бы стать героями рассказа, или книги,
За ними первая в бульварной прессе всегда забита полоса,
Они известные в своем от реальности побеге.

Самоуверенные, внутри не кровь, а ртуть,
Их видно с самого танцпола
В их взглядах можно раствориться, утонуть
В общем сумбурном ритме это отдельное, построенное соло.
Герда и Кай верят лишь друг в друга и в себя,
Все остальные перегорожены надёжною стеною
Их, ежедневно юных, сохраняет Вечность из льда,
Который растворяясь в бокалах с водкой,
Становится обычной водою.
Их выточил искусный мастер из неподдельной красоты
И каждая их грань свежа и идеальна,
Но это лишь мешает налаживать со сверстниками
Понимания мосты,
Все отношения построены ментально.

Такие гордые, холодные, вот-вот из царства снежного,
Совсем другой породы, их обходят стороной.
Ей нужно понимания, а не стандартно нежного,
А он ночами шепчет "мою душу успокой".
Их одиночество наверно бесконечное,
Они совсем одни и с каждым днём одней,
Все фары на пути бывают только встречными,
Ну а в глубинах глаз один посыл "согрей".
Их колких фраз отбить не каждый сможет,
Уже вошло в привычку быть острым на язык
Завистники, их брошенные интонации, словно собаки кости гложут,
Скопируют, впитают,
Но истинной их сути так никто и не постиг.

Кай мягким шагом прошивает полный зал,
На все приветствия лишь головой кивает,
Давно уже вместо улыбки у него автоматический оскал
И может по другому он умеет,
Но свою роль во внешнем мире безукоризненно играет.
Такой прекрасный, выдержанный принц,
Без спутницы всегда, хоть много вокруг вьётся
Ведь ни одна не выдержит безжалостных тех спиц,
Которые из глаз его холодных в нутро воткнутся.
Большие, искристо голубые, словно глыбы льда,
Но это только айсберга вершина.
Внутри худого тела ледяные государства - города,
Нетронутая целина, пастельная картина.
И за руку никто не хочет взять,
Ведь даже пальцы от тепла свободны
Уже умеет он не ждать и не просить, всегда молчать,
Ведь Герда рядом, значит пальцы не пусты.

Ну а она, не двигаясь, у той же барной стойки,
Застывшей мраморной фигурой, восхвалявшая саму себя,
Воспринимающая всё вокруг невероятно стойко,
Держащая себя в руках, чтоб завтра ни похмелья, ни стыда.
Она проста, в обычной белой майке
И локоны свои обрезала давным давно,
Не броская, но слышит постоянно байки
О том, что в пафосе своем уж подпирает ногами дно.
Отбрасывая прядь со лба, привычно пьет,
Мудрыми глазами генерируя пространство,
Ей влиться просто, но она по принципу не лжет
И этот театр не заменит полюбившегося царства.
В сумке любимый том стихов и сигареты Кая,
Ключи от той квартиры, где вдвоем живут,
Где привкус истин с глинтвейном по ночам мешая,
Остатки теплоты в себе уютно берегут.

Под утро она поставит свой пустой бокал,
Оставит воздух, пропитанный собой
Возьмутся с Каем за руки и все, кто здесь их замарал,
Останутся иллюзией за общей их спиной.
С прокуренной одеждой, кожей и душой
И, вопреки тому, с осанкой, выйдут в спящий город,
Их манит Королева Снежная, зовет с собой,
Ведь именно она - это огромный Неба полог.
Темно и холод, им не привыкать,
Бредут за руку тихо Герда с Каем
И в этом времени простить их можно и все понять,
Они зависли между бренностью и своим раем.