Фатум

Кому не в тягость будет с прошлым расставанье –
Где ослабляется устоев мёртвый хват,
И к венценосным пьедесталам ожиданье
Возносит месяцев иной триумвират
(Зиме на смену мчит весна, и осень лето
К задворкам прожитого ревностно теснит),
А встреча вновь перерождённого рассвета
Былых привычек лишь оковы ворошит...
Враз не отринуть их – дурных и безрассудных,
Порочных, дерзостных, разгульных и чудных;
Но как под шёпот грёз назойливо-занудных
Высоты с ними покорять в делах земных?
Веленьям разума решительность и твёрдость
С упорством в помощь завсегда – каков зачин,
По сути, б ни был – чтоб имён маститых гордость
Бесплотной спутницей являлась до седин:
Любой патетики она красноречивей,
Честней бахвальства и спесивости резвей,
Без груза прошлого коль каждая счастливей
Из прочих фатумом предсказанных ролей!
А уж ему и всех стихий потешны нравы,
Пусть даже месяцев упряма круговерть,
И фарисейско-праздной косности уставы,
И вечно дышащая томно в спину смерть...



Fatum

To whom departing with past isn't a burden –
Where deadly grip of habitude is weakens,
And awaiting straight to crowned pedestals
Raises another triumvirate of months
(Spring is replacing winter, and autumn
Crowds summer to backyards of the past),
And meeting of newly reborn bright dawn
Is only stir up fetters of old habits...
They're can't be rejected at once – reckless,
Vicious, impudent, saturnalian and freaked;
But under obtrusively-stubborn dreams whisper
How all earthly affairs can be conquered?
To mind decrees decisiveness and firmness
With perseverance are helpful – no matter,
In fact, wherein – to make venerable pride
Ethereal companion to eminent names for life:
It's more eloquent than any pathetics,
Honest than splurge, frisky than arrogance,
If without burden of past every is happier
From every role, predicted by fatum itself!
To it all elements nature are ludicrous,
Even if months circulation is stubborn,
As pharisaic-faineant inertia statutes and
Untiringly death, breathing in the back...