Разве можно одобрить самоистязателя Гопкинса?

 ...




   Трещина, разделяющая современное христианство и поэзию, в сущности, та же, что разделила иудаизм и культ Астарты в результате проведенной после Вавилонского пленения религиозной реформы. Неоднократные попытки навести между ними мосты, которые предпринимались климентинцами, коллиридийцами, манихеями и другими раннехристианскими еретиками, равно как и поклонявшимися Деве паломниками и трубадурами времен крестовых походов, отражались на ритуале и учении церкви, но непременно вызывали сильнейшую реакцию пуритан.

 Сочетать некогда совпадавшие функции священника и поэта без ущерба для того и другого стало невозможным, и это проявляется в творчестве англичан, продолжавших писать стихи после принятия сана (Джон Скелтон, Джон Донн, Уильям Крэшоу, Джордж Герберт, Роберт Геррик, Джонатан Свифт, Джордж Крэбб, Чарльз Кингсли, Джерард Мэнли Гопкинс). Поэт оставался подлинным поэтом лишь в том случае, когда указывал священнику на дверь. Так случилось со Скелтоном, который, желая продемонстрировать свое неприятие церковной дисциплины, шелком и золотом вышил на сутане имя своей Музы Каллиопы; Геррик в подтверждение своей преданности поэтическому мифу поил девонширским ячменным элем из серебряной чаши избалованную белую свинью. Что касается Донна, Крэшоу и Гопкинса, то война между поэтом и священником велась на глубочайшем мистическом уровне, но разве можно сравнить "Божественные стихи" Донна, написанные после смерти его единственной Музы Анны Мор, с его любовными "Песнями и сонетами"? Разве можно одобрить самоистязателя Гопкинса за то, что он смиренно вынес на исповедь священнику свои поэтические озарения?