Безнадежность

Право, не принципиальны
мелочи в чувствах больших:
то, что вы провинциальны,
то, что я глуп и фальшив.
Право, не в этом причина;
может, фортуна слепа…
Женщина вы, я мужчина
и между нами толпа.

Тысячи лиц и движений,
сонмище судеб иных
в ломке своих отражений
на перепутьях земных.
По закоулкам кочует,
делая вечностью миг,
образ, который причудлив,
мира, что так многолик.

Весь он в бурлящем бурлеске
был бы уныл и несвеж,
не будоража на всплеске
и мудрецов, и невежд,
если бы не постарался
век – кровожадный питбуль;
если бы не постоянство
преображающих бурь.

На перекрестках мы стынем,
как поутру у ларька.
День безынициативен,
жизнь безутешно горька.
Ночь – будто синяя птица,
сны – крокодилова пасть.
Нет, никуда не годится
в пропасти этой пропасть.

Был бы и я благодарен
за исторический миг.
Только в теории Дарвин
как-то туманно возник.
Что он грядущему выдал?
Ступу и вкус толокна.
Происхождение видов
из бытового окна.

Где откровенье и трепет?
Утро грядущего дня
лишь на секунду ослепит,
но не согреет меня.
Больше уже не листая
летопись бед и обид,
мы – поредевшая стая,
ставшая парой убийц.

Что еще может быть между?
Прочерк, что искренне пуст.
Мы убиваем надежду
на возрождение чувств.
Суетность неистощима,
логика жизни груба.
Женщина вы, я мужчина,
и бесконечна борьба.

2010