Серость
хоть в улице, хоть в голове,
хоть в Орехово-Зуево,
хоть в Киеве или в Москве...
Серость бездушна, каверзна,
стоцветна (а где б ни жила!), -
хоть в монастырской трапезной,
упрятавшись под купола,
хоть на плацу казарменном,
подлатавшись в шинелей драп,
хоть министром, хоть барменом, -
владелица - серость! - и раб...
Серость, забыв генетику,
на стыд наплевавши и срам,
стала сестра - поэтику,
поэтичке - стала сестра...
Радуги после дождика,
картинно обняв горизонт,
взмахом руки художника
семь цветов пустили в расход,
серыми коромыслами,
старушкою, как в предынфаркт,
к нечернозёму провисли, -
я видел вчера это... Факт!
А воробьи радовались,
желчно цветом своим гордясь,
смеялись над радугами...
Ни солнца, ни снега нет... Грязь!
Серость! Двенадцать месяцев...
В вену втиснулась, как игла...
В Киеве скука бесится,
да грустят в Москве купола...
ВЗ 23.03 2013 КИЕВ
Свидетельство о публикации №113032209074