Женька-баламут

Этот Новый год мы встречали,как обычно.
Праздничный стол прямо проседал от блюд. Закуски, салаты и заливные пестрели и раздражали.
Запахи из кухни завораживали..
      Женька, как обычно, опаздывал.
Илья нервно ходил по комнате и поглядывал на часы. Алешка, хозяин квартиры, ворчал:
«Вечно впритык является, баламут!»
Женьку любили и прощали заранее. Он был весельчак и заводила.
Хозяйка, улыбчивая и уютная Оленька, успокоила: «Да придет твой вихрь залетный, куда денется.  Холостой ведь, безответственный, одним словом». И ушла на кухню.
       Время приближалось к заветному рубежу.
Дверь распахнулась. В клубах морозного пара появилась сначала улыбка,  типа чеширского кота, потом сам Женька.
«Ура!» - взревели мужики.
        На шее у вошедшего висела внушительная связка воблы, а из портфеля возникла целая батарея запотевших бутылок с пивом.
Когда вошла хозяйка, закуски запихивать было некуда.
Женщины еще покопались, а мужская половина с раздутыми животами только отпыхивалась и к еде не притронулась.
       Видя отчаяние хозяйки, организатор беспорядка выдвинул идею: празднование перенести прямо под елку. Настоящую, заснеженную, в соседнем бору.
Взвились и помчались.
       Женька был гаишником. Добрались без потерь.
Выбрали большую ель, всю в снегу. Постелили полог, разожгли костер..
Шашлыки дымятся. Закуски расставлены, бокалы подняты.
  «Женька, где ты там копаешься! – орет Илья.
Тот появляется на вершине  пригорка с автомобильной запаской.
«Иду!» - вопит.
Садится верхом и несется вниз: «Ура!»
И бах! Врезается прямо в ель. Снег срывается с дерева и укрывает всех и вся.
И вот сидят под елью снежные бабы. С полными бокалами снега.
Закуски погребены. Костер шипит. Шампуры торчат из сугроба и дымятся.
      Алешка падает на снег и дико хохочет. Женщины вот-вот заплачут.
Разгребли шашлыки, закусили со снежком.
В качестве компенсации Женька посадил женщин на запаску  и с гиканьем протащил их пару улиц по заледенелым тротуарам.
 В городе потом  пошли разговоры, мол, допились гаишники, баб каких-то на  колесе катали..
А ведь на улице ни души не было.
Ох, уж этот Женька-баламут!