Селена

Чернеет небосвод земной,
Мерцают звезды светом бледным;
Невидно, лишь, луны одной
На фоне тьмы в просторе бездным.
Не предвещает и восток
О лунном появление
И горизонт всё также одинок:
Не брызжет заревом в ликующем видение.

  Напрасно ждали восхождение луны-
Селены - девы моновенной,
Соперницы, что жаждали её вины
И Хронос - страж движений во Вселенной.
Напрасно ждал Олимп - седалище богов,
Когда же свет небесной колесницы
Рассеет тьмы ночной покров
И мир увидит лик божественной возницы.

 - Но, что случилось? Почему она
Не появилась в час предназначений,
Своим сияньем мрак слепить от сна
И наслаждаться океаном восхищений?
Что делает она одна:
Одна в своём уединение,
Когда давно-давно пора
Лить свет на Геево видение?-

   В незримом храме от людей
Скучает призрачная дева
В сомненьях полных её дней,
Томя душу и чрево.
Ещё вчера холодный взгляд
Глядел на мир с высот не вообразимых;
Ещё вчера душевный лад
Был так спокоен в чувствах не судимых.

  Не радовал её восход,
При восхождение Гелиоса;
И равнодушен был небесный свод:
Она не ведала у сердца спроса.
Не замечала под собой
Стремление всяких изысканий,
Когда творения хранят покой-
Алтарь чистилищ, покаяний:

  Как тихо плещется волна,
Лаская склон крутой утёса;
Как заводь силою неутолимою полна,
Когда кружит в весенних водах плёса;
Как ветер шелестит листву
У рощи, молодой берёзки;
Как скрыть пытается туман молву
В пару дымка, покрыв речные всплески.

  Она не ведала судьбы  каприз,
В любви страданий смертных:
Всё для неё награда или приз,
А уж любовь для искренности бренных.
И также боги… Добивавшиеся её руки
Не признавали истин поднебесной:
Надменность им не вопреки
И не чужда  от славы лестность.

  Могучий бог войны- Арес
Мечтой к Селене увлечённый,
Надменно верил, что меча эфес
Не уязвит, не будет оскорблённый;
Гермес - притворщик и хитрец:
Бог искушений и обмана,
Не возложил на искренность венец,
Лишь обольстился прихотью романа.

  И даже Форос - ранняя звезда:
Предвестник восхождения Селены,
Хранитель верности, но лишь тогда,
Когда ночное небо без измены.
Бывает так, что лунный луч
Не озарит свод поднебесный
То и красуется с высотных круч
Предвестник,что сам себе же лестный!

  Все эти страсти были ей чужды,
Не пробуждали значимых желаний:
Молчали чувства и в груди
Душу не льстило от деяний.
Ведь и она, как все они:
Живущие стезями вечных,
Не вопрошали себе дни
В страданьях бесконечных.

  Но вот она вчера взошла-
Взошла над полем бранным,
Прозрачный луч её скользил
По трупам безмятежным, хладным.
Не сжалось сердце от беды
У девы луноликой,
Лишь, осветив аресовы глады
И ужас славы, от крови пролитой.

 Ни стон, ни плач не задержал
Возницы колесницу;
И дух её не упрекал
Аресову десницу.
Ни стон, ни плач к ней не взывал
Печаль и горе к сей равнине:
Кто был любим, а кто любил-
Все для неё отныне!

  И кто бы знал? Возможно и она
Посей же день бы, зрела равнодушно;
Душой по-прежнему осталась бы одна
И вечный диск по небу плыл уныло, скушно.
Что ей, до мирской суеты
И к чувствам безнодёжно - смертным;
Её значение светить из пустоты
И свет свой лить равнинам безызвестным.

  Когда вчера  коснулся  луч  вершин
Холмов, что возвышались над равниной,
Миг осветил, где вот один
Стонал от ран взывающей судьбиной.
Один из павших пронзенный мечом
С мольбою к луноликой обратился,
Рассеять мрак, гнетущий дух, лучом,
Чтоб с белым светом он простился.

  Нет лучшего в последний раз
С надеждой уповать на чудо,
А свет - есть утро, добрый час
От унываний, когда на сердце смута.
Но всё напрасно. Луч скользил,
Не задержав в сияние мгновенье;
Дух воина покинул и без сил
Затихло сердце в смертном бъенье.

  Но что ж Селена? Путь верша,
По небу круг свой продолжая,
Равнину покидала не спеша,
Сияньем звезды затмевая.
Ей смерти вздох казался суетой
И этот взгляд о зове к жизни,
Который так взирал с мольбой,
На упование без укоризны.

  Душа! Как непонятен твой порыв
Предчувствием тебе знакомый:
Не думаешь, а ты болишь на срыв,
Томя себя судьбою новой!
И тайна выстрадана вдруг
Пронзит уж тлеющей тоскою:
Вот то, что так болит и твой испуг
Познает то, что оттолкнул рукою!

  Весь день в обители своей
Селена грезила мечтами,
Ища ранителя, чей апогей
К ней устелил пристрастие цветами.
Но кто избранник тайных чувств-
Души её хранитель,
Чей взгляд без слов искусств-
Души её мучитель?

  И мысль загадочно зажглась
Неведомой от сердца боли,
Тоска по телу растеклась
Слащеной жаждой от безумной воли.
Среди богов она одна
Могла соперничать бесстрастьем в теле,
Теперь же суть иного сна-
Соперница огня и ледяной купели!

  А тут уж время. Ждут быки
В упряжи - восхождений колесницы;
Ждёт Зевс с поминовением руки,
Взойти Селене в отблески зарницы.
Да, только в тягости души,
Селена в небо не стремиться,
Что гнев властителя... Как тень в глуши,
Когда к нам дух любви ластится!

  А вот и образ на равнине средь холмов,
Оставшийся на поле бранном.
Предсмертный час, молящий зов
Чарует, манит духом безымянным.
Как страшно, вдруг хотелось вернуть
Минуты не постигшего желания
И часа вспять, то время возвернуть:
Неведомого досель признания!

  Багряный диск восходит над землёй:
Преданьем вторят ведуны долины сонной,
Что это рдеет лик, взошедший колеёй
В чертогах бездны луноликой.
Спешит подняться дева красоты
Навстречу возмущённому мгновенью,
Чтоб вновь увидеть с высоты,
Неповторимому в душе стремленью.
Но не спешат быки везти,
Богини истомленной, колесницу,
Им непонятен пыл в груди:
Надежд судьбы - искрицу.

  Как не старалась их Селена гнать,
Упрямцев вековых привычек,
Чтобы блаженством чувств познать:
Кто всем традициям небес обидчик.
Но путь сомнением покрыт,
Затихло пламя безрассудства,
Её значение - небесный быт:
Сиять на мир без снисхождений чувства.

  Не суждено бессмертием ровнять
Со смертным ложе вечных:
Кто должен-должен умирать,
Другим же вечно помнить смертных.
Там на холмах тлен воина лежал,
В глазах затихло время жизни,
Лишь ветер волосы трепал,
Скрывая лик ужасной тризны.
Ничто от смерти не могло помочь:
Стикс разделила дух забвением,
Селена же освещая сумрак, ночь;
Свой путь отметила благоволением.

  Так каждый раз, когда в небесной мгле,
Вдруг, небо заревом багряным заиграет,
То по преданию "Олимпа" на земле,
Луна свою любовь воспоминает.
Ещё приданием идёт молва,
Хоть мир давно преобразился
И от сует кружится голова,
Но свет Селены в душах сохранился.
Он льётся таинством любви,
Чарует вздохами и упоением;
И освещает трепетность души в нови,
И услаждает безрассудство умилением.
 Как серебриться тень в её лучах
И льётся свет изысканных волнений;
Так и на наших искренних устах -
Миг без раскаяний и провидений!