Степан Кандыба, рассказ

«Нет таких безвыходных положений, в которые бы не попали большевики».

Аналогичный случай был у нас в прошлом году на станции Ворожба, где Кандыба овладел одним из центральных ресторанов с биллиардом и сауной на волне приватизации в процессе аренды с правом выкупа.

Ресторан был оформлен в стиле казацкого куреня Войска Запорожского и окупал затраты на содержание кухни при условии круглосуточной работы бани-сауны.

Я хорошо помню тот день, когда мы подъезжали с Кандыбой со стороны Чернигова к Киеву и он попросил: «Здесь не гони» – у него была назначена встреча в одном из придорожных кафе, которые в две шеренги вытянулись вдоль трассы за полчаса до первых кольцевых развязок Дарницы.

У Степана наступал срок выплаты банковского кредита, за который он выкупил ресторан у местной власти. Денег на погашение кредита Кандыба не собрал, а наоборот частично прожил. Ресторан мог отойти банку. Степан искал перехват – краткосрочный заём.

По дороге мы обсуждали перспективы вступления Украины в Европейский и Таможенный союзы. Именно «и», а не «или».

Если украинцам задавать эти, как, впрочем, и многие другие вопросы отдельно, то большинство по данным социологов отвечают «Да».

«Вы за вступление в Европейский союз?» 55% отвечают «Да».

«Вы за вступление в Таможенный союз?» 55% отвечают «Да».

Пишут, что одному местному олигарху – Игорю из Князевичей – конкуренты из райцентра выслали ко дню рождения два пригласительных на одну дату: один на презентацию в Кремль, а второй в Монако на свадьбу дочери цыганского наркобарона. Олигарх впал в апатию, слёг и долго не мог оправиться.

Позднее его разорвали. Символично в посёлке Печенеги. Привязав к двум мерседесам. Турецкой сборки естественно.

Так вот, обсуждали мы с Кандыбой перспективы, я выступал, а Кандыба наливался евразийской свирепостью во взоре.

Только прошу меня правильно понять: я не за Европу или против России, я – за невозможность вступления в оба Союза одновременно.
Чтобы всем объяснили, что нельзя вступить сразу.

Никто ведь не мешает сначала проголосовать за вступление в Евросоюз, вступить в него, получить всё, что полагается вновь прибывшим, а потом проголосовать за Таможенный союз.

Среди блогеров укоренилось мнение, будто оголтелая антиамериканская компания в СМИ вызвана желанием отвлечь народ от коррупции и неэффективности власти.

На самом деле народу абсолютно по барабану, а оголтелая антиамериканская компания призвана отвлечь саму власть от оголтелой анти кавказской компании.

Но для Украины главное суверенитет не потерять, чтобы в любой момент можно было проголосовать за что угодно. Лично я так понимаю демократию.

Если у вас иное представление о демократии, тогда объясните мне, почему те, кого мы выбираем, оказываются хуже тех, кто сам себя назначил.

Суверенитет важнее демократии.

Вот Кипр сохранил суверенитет. Теперь любой китаец может получить вид на жительство в Европейском союзе, положив на свой счёт в кипрском банке 250 тысяч долларов.

А Кипр может заморозить вклады? Может!

И взывай себе кто может к Епифанию Кипрскому: «не вливают вина молодого в мехи ветхие и не налагают заплаты из небеленой  ткани к ветхой одежде: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и старой не подойдет ибо бОльшая дыра будет»…

«Ты всё-таки гонишь», – сказал Кандыба, но с интонацией не упрёка, а сетования и мы остановились.

Бизнес-встреча заняла у Степана полчаса, и всю дорогу до Киева он выглядел озадаченным, но довольным.

Суть предложения, которое Степан Кандыба получил в придорожном кафе, состояла в следующем. Поскольку денег на погашение кредита у Степана нет, то банк конфискует ресторан и выставит его на открытые торги – кто больше заплатит. Некое ООО выкупит ресторан Степана за четверть кредита – больше всё равно никто во время мирового кризиса не даст – а Степан возьмёт свой ресторан у ООО в аренду с правом выкупа, потому что никому кроме Степана его ресторан не нужен.  Банк понесёт убытки, а Степан, выплатив ООО половину стоимости кредита, снова станет владельцем ресторана в центре Ворожбы.

Степан однажды уже проделал нечто подобное с местной властью, когда она ещё была советской, и этот механизм был ему понятен.

Куда деваются убытки банка, Степана не волновало, а слово «рефинансирование» он не знал.

Лично меня никогда не удивляло, откуда берутся на Земле бедные и богатые – бедные рождаются в бедных семьях, а богатые соответственно у Ротшильдов.

Врачи и учителя тоже идут по стопам родителей, но откуда приходят в наш мир батуринские риэлтеры и ворожбинские рестораторы это загадка.

Для примера, отец Степана заведовал ежегодной Сорочинской ярмаркой и за это ему разрешили указывать в анкетах «украинец».

Кандыба-синиор плохо вписался со своей ярмаркой в истинно рыночные времена, получил разрешение указывать в анкетах «еврей» и жить с видом на гору Фавор в Нижней Галилее.

Кандыба-джуниор нуждался в моём совете.

«В космосе платоновских идей, – сказал я Кандыбе, – подобное предложение ничего не меняет в твоей жизни».

«Я не читал Платона, ты не гони, – посетовал Степан».

«Это не их Платон, а наш Платонов, – пояснил я, – и читать их обоих уже необязательно».

«Устарели», – вздохнул Кандыба.

«Нет. Оказались настолько правы, что как в воду глядели».

И оказалось, что государство это всего лишь крупная корпорация на территории нашей Родины. В Бахмаче был банк «Украина», в Конотопе – универмаг «Украина», в Киеве – государство Украина.

Ещё я сказал Кандыбе, что тема запорожского казачества в ресторанном деле себя изжила: в толерантном обществе наряду с запретом пропаганды однополой любви должен действовать запрет на пропаганду идеи казачества.

Кандыба попросил объяснить ему, что такое толерантность.

Толерантность это терпимость по-нашему, которая была задолго до всего, но смысл был занят домом терпимости. Чтобы не звать народ в дом терпимости, зовут в дом толерантности.

Кандыба, кстати, не владеет иностранными языками и не хочет их учить. «Они русский язык вполне понимают, когда у меня деньги есть, – говорит Степан, – а без денег туда лучше не ездить».

Ещё в тот день мы подвезли по дороге сельского батюшку от развилки до развилки.

«Секс без любви грех?», – вдруг ни к селу ни к городу спросил его Степан.

«Дался вам этот секс, – трубно проголосил о. Иннокентий, – без любви всё грех, стакан воды без любви грех».