О серебряном ветре и лабиринте Вильд-Съес

                «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых,               
                и на пути  грешных не ста»…   
                (Пс.1 Псалтырь св. царя Давида).


               
Три облака,
                как раковины пуп,
с оранжевой прослединой волны   
в закатной дымке
                медленно плывут,
и сладкой влагой с молоком парным
калиновую взвесь
                под стать крылу
вдаль рассеченной лентою в полынь
плеща настоем древним,
                кем-то вслух
вглубь темноты
                понотно названы –
симфонией…
                Так холодно вокруг
от ощущенья ледяной иглы,
в глазное яблоко входящей
                не по ту
иль эту
            сторону реальности, увы,
там линии углов прямы не вдруг.
Из ниоткуда
                люди-полульвы
летят на зов,
                и капли белых лун
от статуй бронзовых  Кибел уже рябы
на их одеждах,
                и по-сельски груб
 мотив  бегущей вдоль дорог воды.
И всё, что давеча
                имело смысл один,
теперь, во сне,
                обугленный дефис
перечеркнул.
                И с птицами затих 
тот пламень улиц,
                на удачу,
                вниз,
пуская нети лунные гардин,
и светел кельтских кленов алый лист,
и бубенцы заливисты на тех
небесных тройках, и возница брит
там наголо –
                какой-то оберег 
от чар столь обольстительных Лилит.
Винтаж наряда
                вмиг ее облек
плывущий образ,
                что туда манит,
где вовсе не спокойно…
                Словом, нет
ни тени и ни солнца –
                только бред.
Лишь бред там и еще –
                ленивый ветр
куда-то,  одинокий
                (волос блекл),
уйти пытается,
                и, видимо, навек...
Однако сон
                (как на картине Ге),
оттенков подлинных ловец,   
                внутри завит
                спиралью духа,
                ибо налегке
зависимость иная:
                равен ли
сон сну,
                когда уже в реке
созвездья Близнецов костер горит?
В том полыханье огнеоком впрямь
идиллии чуть розовый изыск,
и шелк огня волнуется, как флаг,
от крыльев ангелов…
                Невидимы,  просты
движенья плавные,
                как будто небо вплавь
здесь суждено преодолеть…
                Пластин
голубоватый сумрак виден там,
где лабиринта только что настиг
портал,
                в экседрах белых нагота
Амуров несомненна,
                ибо стих
оттуда вместе с ветром  налетал
серебряным,
                и у него в горсти
семь стрел.
                И юн еще был Карадаг,
когда тот лабиринт сумел найти
Вильд-Съес –
                из Атлантиды белый маг –
создатель первый голубой ладьи…
Но что-то вышло,
                видимо,
                не так
пока туман на скипетр сходил.

Коктебель–Москва