Пригород

Старинный пригород, родитель мизансцен,
Сидящий в стороне от городской обедни, 
Ты куришь терпкий быт, вневременный паслен,
Пуская дым из труб, несущий соль и сплетни.

Смотри-ка - житель твой, что был условно нищ,
За год разбогател и выстроил домину, 
Чем намекает нам, ломая плоскость крыш,
Что жители твои задумали измену,

Что ты, их патриарх, любитель тишины,   
Взрастил в своих садах ростки метаморфозы,
Что новый, ловкий век, объелся белены
И вскоре низведёт поэзию до прозы.

Что европейский дом, американский  шик,
Родной менталитет, помноженный на  местность,
Рождает симбиоз свободы и вериг, 
И возвышает псов, заборы и словесность.

Взыскательный поэт, духовной нивы жнец,   
Метнёт на крышу взгляд, не находя предмета
Достаточного, чтоб восславить сей дворец,
Что вдохновит дельца, но вовсе не поэта.

Газонный мёд жирней, что явственно с высот, 
Когда тревожишь гугл при поиске идиллий –
У разжиревших пчёл, сидящих в лоне сот,
Заметны пухлость брюх и выпуклость двукрылий.

Спустя десяток лет, коттеджи отрастив   
И разделив жильцов на «к бесу» или «к богу»,
Ты выправишь лицо, проглотишь креатив
И жизнь в иных умах перемостишь в эклогу.

Всё сбудется. Почти. Но станешь ли добрей,
Уставившись на мир глазами боя-хвата
И мучаясь во сне: «Добей его, добей!»
И презирая всё, что прежде было свято?