Точка Джи. Глава 21

Глава 21.
(Джунгли Новой Гвинеи. «Красная Линия»)

Утром шёл дождь….
Точнее, даже не дождь – так, взвесь какая-то висела в воздухе. Говорят, что сейчас страшно модно устанавливать у себя душевые кабинки с таким вот, озонирующим и одновременно опыляющим водным эффектом. Кто бы спорил, в душе, да голеньким, да с ароматным свежим и сухим полотенчиком рядышком – такая процедура кайф и блаженство.
Но попробуйте то же самое проделать в липкой жаре, когда сам господь Бог не разберет, где заканчивается влага от собственного пота и начинается промокание под тепловатыми струями? Удовольствие крайне сомнительное, особенно с учетом того, что намокшие штаны и рубахи сильно затрудняют движения. А ведь вам предстоит не променад по тенистой аллейке, а вскарабкивание по шатким мосткам папуаской лестницы аж на восемнадцатый этаж их птичьего домика!
Первым пошел Михаил.
Мише, в принципе, не нравилось то, как выглядит все последние дни его друг, Петрович. А ночь, проведенная в палатке, что называется бок о бок, дала все основания полагать, что Андрей тщательно скрывает от друзей высокую температуру и озноб. Ночью от спящего Петровича  шел такой жар, что не только его собственная одежда полностью высохла, но даже футболка Михаила с той стороны, которой он был повернут к товарищу, оказалась совершенно сухой. Однако утром, вопреки всем опасениям, Андрей выглядел вполне свежим и отдохнувшим.
- Эй, лингвист Шереметьев, ты как? – осторожно поинтересовался Михаил, зная, что тот терпеть не может привлекать внимание к собственной персоне.
- В порядке, прозаик Родин - лаконично ответил Петрович, но ёрничать не стал и продолжил, - Ты знаешь, я как-то странно себя чувствую. Может, акклиматизация меня догнала? Вы в первые дни страдали, а меня сейчас накрыло? И ещё у меня какое-то подспудное чувство, что с чем-то подобным я уже сталкивался. И даже не я сам, а вроде как кто-то еще… В общем, полная каша в сознании…
- У тебя ночью была температура?
- Да??? Не помню. Вот кошмары мне снились, это было… Ладно, проехали. Даже если чуток поколбасило, то сейчас, слава Богу, отпустило. Ну, что? Будем будить Аню, или сами полезем к короваям?
- Пусть поспит. Кстати, Инна зря боялась: Анютка прекрасно держится, ты не находишь?
- Согласен полностью. И честно скажу, удивлён. Я прекрасно помню, как тяжело было Могилёвой в Намибии у химба, как настрадалась еще одна наша подруга Вика Кроль в ЦАРе у пигмеев. Так что ставлю Анюте твердую пятерку.
- Ну и ладушки. Так я полез?
- Может, всё-таки будануть Исайю?
- Он вчера до утра с короваями зажигал. Мы его и танком не поднимем. Пусть спит до тех пор, пока не пойдем пальмы  рубить.

Михаил отставил чашку с чаем, сладко потянулся и взглянул на лестницу, которую за вчерашний вечер и часть ночи успели соорудить короваи. Выглядела она довольно хлипкой, да и доходила разве что до трети ствола, на котором болтался, почти полностью скрытый в кроне, маленький домик из веточек. Однако, охота пуще неволи, и Миша решительно подошел к дереву. Первые «ступени» дались легко, хотя очень мешала влажная одежда, да и кроссовки постоянно соскальзывали с мокрых перекладин. Дальше пошло тяжелей… Не смотря на то, что Миша убедился в прочности креплений из лозы и уже не ощупывал каждую новую ветку перед тем, как полностью перенести на неё свой вес, подъём давался всё труднее. Сказывалась высота и, как бы это правильнее сказать, «парусность» лёгкой конструкции. Чем выше забирался Михаил, тем сильнее выгибалась и раскачивалась лесенка. Даже малейшего дуновения ветерка, казалось, было достаточно, чтобы её повело в сторону на добрые полметра.
Добравшись до первой промежуточной «платформы», Михаил перевёл дух и огляделся. Он стоял примерно на уровне четвертого или шестого этажа (шут его разберёт, в джунглях-то). Вид, открывшийся сверху, был завораживающим. Наконец-то стал понятен размер поляны, на которой друзья разбили лагерь – примерно соток пятьдесят, или чуть больше. Серо-желтое пятно «освоенной» земли в тесном кольце высоченных пальм напоминало спутниковые снимки из интернета. Больше всего Михаила поразило количество острых, словно заточенных кольев, остовов бывших деревьев, усеявших поляну так плотно, что свались он со своего хлипкого помоста, точно угодил бы на один из этих шампуров. Папуасы не озадачивались техникой безопасности, а, может быть, им, лесным людям, наоборот, именно такое положение вещей и казалось максимально безопасным: свои в знакомом месте не поранятся, а вот чужаки и дикое зверьё не пройдут.
Отдышавшись, Миша начал осторожно спускаться, не смотря на протестующие возгласы Андрея, который как раз наладил аппаратуру для фотосъемки. «Успею еще попозировать!», - огрызнулся он, понимая, что его приятелю тоже хочется забраться наверх. И если делать это, то делать незамедлительно: дождь закончился, и жара становилась всё более ощутимой.
Препирательства мужчин разбудили Исайю, который выбрался из-за палатки, под тентом которой он ночевал, и теперь, позёвывая, хмурил лоб.
- Почему не подождали? – спросил он, едва ноги Михаила коснулись земли. – Вы глупые, что ли? Глупее папуасов?
Андрей и Миша, переглянувшись, расхохотались. Маленький, седой, но очень воинственный Исайя в своих ярких штанах выглядел очень комично.
- И они еще смеются! – не унимался проводник. – Посмотрите на этих больших белых дураков. Лестница не достроена. Крепления не проверены. Туда может влезть только коровай. Или сам Исайя!!!
- Но я же влез, - отшутился Михаил.
- Да, но я всегда должен идти первым!
И подтягивая на ходу штаны, которые ему были явно великоваты, папуас резво направился к лестнице. Буквально через три минуты, перебирая руками и ногами так, словно он был детенышем какой-то лесной обезьяны, повисая на ветках, раскачиваясь и забрасывая тело сразу через три перекладины вверх, Исайя уже стоял на помосте, курил и нетерпеливо  притоптывал босой пяткой:
- Эй, запомнили?! Повторяйте всё в точности! – прокричал он сверху.
Михаил только крякнул:
- Ладно, Андрюха, я, пожалуй, по-своему попробую, а ты держись за мной.
Друзья начали подъём. В этот раз даже Миша поднимался значительно медленнее, контролируя, одновременно и подъём Андрея. Жара давала себя знать. К тому же неугомонный Исайя из самых лучших товарищеских чувств постоянно путался под ногами. Он внезапно возникал перед лицом Михаила, но с обратной стороны лестницы, опускался ниже, проверял и поправлял движения Андрея, чем страшно раздражал последнего, затем снова устремлялся наверх. Лестница и без того напоминающая веревочный трап на корабле, совсем «взбесилась» и ходила ходуном под тремя мужчинами так, словно билась в пляске святого Витта…
Наконец все трое стояли на помосте.
- Ну, что? Стоило оно того? – довольный собой и всем миром поинтересовался Миша.
Андрей не ответил.
Именно в этот момент, глядя на радостные глаза приятеля, на резвящегося над их головами Исайю, Петрович отчетливо вспомнил, что он уже переживал в жизни подобный момент. И тогда тоже рядом был маленький папуас, правда, с ещё не обрезанными волосами и на семь лет моложе. И тогда рядом были такие же удивленно-восторженные глаза его друга, которого даже звали точно так же – Миша. Но всё это было словно в какой-то другой, сказочной и невозвратной бытности, при воспоминании о которой отчего-то першит горло и отчаянно хочется курить….
- Андрей, не кури! Андрей, не кури! Ты обещал! – раздался снизу тонкий голосок. Это проснулась Аня.
- Э-ге-гей! Давай к нам! – сглатывая тугой комок не пролившихся слёз сердито крикнул Петрович. – Тоже мне, путешественница! Залезай, осматривайся и будем собираться за саго. Хотя, нет! Погоди! Сейчас я спущусь с Исайей, и он поможет тебе подняться.
- Ха! Обойдусь без помощников! – храбро заявила девушка и взялась за первую перекладину.
Аня с сожалением отметила, что новенькая футболка, которую она надела утром, при соприкосновении с первой же мокрой палкой окрасилась в грязно-бурый цвет. Рука дрогнула, пальцы почему-то разжались, и девушка резко прислонилась к качающейся лестнице, стараясь унять сердцебиение. «Ты с ума сошла! - строго отругала себя Анна, - Расстояние до земли плёвое. От силы метр. Чего ты трясёшься?». Но следующая перекладина была сантиметров через шестьдесят, а то и все семьдесят. А это означало, что три «ступеньки» сразу увеличат это «плёвое» расстояние вдвое. И спрыгнуть уже будет нельзя. А спуститься – еще сложнее.
- Ну?! Что там? – поинтересовался Михаил сверху, не рискуя спускаться навстречу девушке, чтобы не расшатать лестницу и не напугать «скалолазку».
- Аня, спускайся! – потребовал Андрей. – Будешь делать так, как тебе скажут взрослые. Не играй в игрушки!

Словом, через полчаса, когда уже все три мужчины находились внизу, стало понятно, что лестницу Ане не преодолеть и красотами сверху не полюбоваться. Девушка чуть не плакала:
- Я же никогда в жизни не боялась высоты? Я легче вас и подо мной ни одна палочка не шевелится… Так почему, ПОЧЕМУ я не могу залезть в этот чёртов скворечник?
- Не расстраивайся. Попробуешь еще раз завтра, - приобнял её за талию Исайя, огорченный не меньше самой Анюты.

Тем временем короваи уже собрались у края поляны и переминались с ноги на ногу, не зная, стоит ли напомнить белым людям о том, что накануне они обещали помочь с добычей саго. Занятые воздушной эквилибристикой, мы совсем прозевали тот момент, когда нужно было отправляться в джунгли. Быстро собрав самые необходимые вещи (два топора, мачете, фото и видеотехнику), мы жестами продемонстрировали жителям деревни, что готовы к работе. Исайя от переговоров самоустранился, так как мучительно размышлял о том, чего же так сильно испугалась единственная дама в отряде. Он снова и снова вскарабкивался на перекладины и тряс лестницу с такой силой, что мы всерьёз стали опасаться за её сохранность.
Решив, что нам всё равно не разобраться в тонкой душевной организации нашего папуасского друга и хитросплетении его мыслей, наша троица поспешила вдогонку за процессией.

В прошлой книге – «Возвращение в прошлое» - мы уже описывали в деталях процесс добычи саго. Но для тех, кто читает о наших приключениях впервые, зададим очень простой вопрос…
 Вот мы, дети двадцать первого века и космических технологий, страшно гордимся собственной образованностью и багажом полученных знаний. Но чего стоят все наши знания? Никогда не задумывались?
 Легко добыть огонь с помощью линзы от очков, но этот феномен фокусировки лучей в одной точке изобрели не мы.
Легко очистить воду от грязи и микробов, растворив в ней специальный химический реагент или элементарную марганцовку. Но и об этом мы знаем только потому, что нам об этом рассказали….
 А попробуйте САМОСТОЯТЕЛЬНО решить очень простую задачу: добыть из ствола дерева питательное саго, которое сможет спасти от голодной смерти всё племя!
 Напомним: кора саговой пальмы очень прочная, почти железобетонная, сердцевина дерева примерно такая же, как у нашей ели – не слишком плотная, но абсолютно «деревянная». Даже если мы вам сейчас объясним, что из этой деревяшки можно сварить вкусную кашу или испечь лепешку, как вы будете это делать?
Можете не спешить с ответом.
Поразмышляйте.
Примените все полученные вами в школе знания.
Не знаете? Вот то-то!
А короваи, живущие в каменном веке, не умеющие читать и писать, ничего не знающие о соседних странах, народах и научных открытиях, не заканчивавшие престижных лицеев и вузов и ничего не понимающие в сельскохозяйственном производстве, ответ нашли. Более того, знакомясь с самим «процессом», мы убедились, что именно эти первобытные племена, а совсем не американский дядюшка Форд изобрели и первый в жизни конвейер, и самую первую в истории человечества настоящую фабрику, недостаток которой заключается только в одном: её каждый раз приходится сооружать заново.
И разве посмеет кто-либо из нас назвать после этого новогвинейских жителей дикарями?….

Об этом, кстати, рассуждали мы всё то время, пока шли к заветной делянке. Судя по расстоянию, деревенским жителям скоро, действительно, придется туго. Мы отмахали уже несколько километров, а саговых пальм всё не было. Точнее, нам встречались по пути лишь останки бывших «фабричных» производств. Примерно через час наш отряд догнал Исайя, обрадовавший всех известием о том, что он нашел причину Аниного страха. «Какую?» - поинтересовались мы. «Такую!» - не стал откровенничать папуас, но демонстративно показал на свои штаны. Теперь вместо любимых ярких шаровар на нём были одеты точно такие же как у нас хлопковые брюки.
 «Ты что-нибудь понял?» - спросил у Миши Петрович. «Нет, а ты?». «И я нет»…
Вот и поговорили.
Наконец вождь заметил нужное дерево. И не одно! Рядом росли сразу три подходящие пальмы. Они были в достаточной мере высокими и толстыми. Во всяком случае, одному человеку не удалось бы обнять подобный ствол руками.
- Да… тут работы дня на два, если не больше, - озадаченно почесал макушку Михаил, попробовав с наскока рубануть по стволу топором. Топор сначала отскочил, словно от камня, а при следующем ударе прочно засел в древесине.
Короваи протянули нам свои каменные топоры и что-то залопотали, показывая на наши. Обмен состоялся. Работа пошла веселей, а через какое-то время и вовсе закипела. Мы тюкали каменными топорами по пальмам, размочаливая кору, а папуасы ловко подрубали волокна дерева нашим металлическим инвентарем.
- Петрович, ты в курсе, что мы их рубим уже второй час? – поинтересовался Михаил, едва переводя дыхание.
- В курсе…. Если это тебя хоть как-то обрадует, могу сказать, что как только пальмы упадут, для мужиков, следовательно, для нас с тобой, наступит шабаш. Можно будет курить бамбук. Остальное сделают дамы…
- Да ладно… Эти тощие бабенки справятся с такими огромными стволищами?
- Посмотришь!

Пока мужчины рубили деревья, женщины тоже не сидели, сложа руки, и Аня, которая вызвалась им помогать, сначала не очень понимала, что они делают. Со старых вырубок были принесены огромные куски одеревеневших листьев, напоминающие длинные корыта или желоба. Эти желоба разместили цепочкой – один в другом – возле небольшого ручья. Потом новые подруги Анюты принялись обдирать с соседних пальм сетчатую «опушку» коры, похожую на куски коричневой марли. Сложив сетку в несколько раз, женщины закрепили её в средине самого большого корыта, а всё сооружение стало напоминать со стороны большую детскую горку, точнее, детскую водную горку в бассейне, с многочисленными поворотами и изгибами странных желобов. Как и положено водной горке заканчивалась она тоже «бассейном», то есть еще одним корытом приличного размера.

- Поберегись! – закричал Михаил
- Ва-ва-ва!!! – заорали вразнобой короваи.
Одно за другим три большущих ствола рухнуло на поляну, скрыв на какое-то время в своей листве каждого из нас. Тут же засвистело мачете Исайи, отсекая мощные, тугие и очень прочные листья. Короваи засмеялись, всячески демонстрируя нам, что очень довольны совместной работой. Мы устали до такой степени, что даже не улыбнулись.
Вождь подошел к Михаилу, снова вложил в его руку топор и потащил за собой, к первому поваленному стволу.
- Андрюха, чего он хочет? Ты же говорил, что всё, шабаш?! – взмолился Михаил.
- Миш, я забыл…. Прости… - Андрей, кряхтя, поднялся вслед за приятелем. – Есть еще часть мужской работы. Нам надо вскрыть эти чёртовы деревяшки, чтобы бабы (прости, Ань!) могли размочалить нутро этой саги…
- А слово «саго» не склоняется! Двойка тебе! – тут же уточнила дотошная Анюта.
- Если б на твоём месте была моя жена…. Догадываешься, куда бы она сейчас отправилась с такими заявлениями?
- А я вот Инне расскажу, что ты о ней сказал, - показала язык Аня.
- А я вот думаю, что тебе следует отправиться по тому же адресу, - нахмурился Андрей.

Не нужно думать, что Миша или Андрей в обычной жизни грубы или не вежливы. Но вы попробуйте встать в семь утра, поскакать макакой по шаткой решетке до шестого этажа, туда и обратно, да еще по жаре, да еще в мокрых штанах. Потом предпримите марш-бросок с полной выкладкой по пересеченной местности, километров, эдак, пяток по болотам и оврагам. Потом еще пару часов помашите тяжелым каменным топором. Потом представьте, что махать топором нужно еще столько же, хотя спина не гнется, а руки отваливаются…  И после всего этого постарайтесь трясущимися руками поднести руку дамы к лицу для поцелуя, или ответить цветистым комплиментом на женскую болтовню…
Если вы всё это можете – вы герой. Мы – нет…

Тем не менее, еще через час, когда была вскрыта кора первой пальмы, а мужчины повалились на кучу свежесрубленных листьев, чтобы перекурить, хмурить лоб пришлось уже Анечке. В раскрывшуюся, словно консервная банка, пальму влезли с ногами папуаски и замолотили по тугой древесине деревянными тяпками-граблями. Точнее, их орудие труда напоминала классическую букву «Г», коротким концом которой следовало со всей мочи молотить по пальмовому нутру, превращая дерево сначала в стружки, потом в более мелкие опилки.
Когда пальмовый намолот был частично готов, в работу вступил «саговый конвейер».
Самая старшая коровайка подошла к большому корыту и что-то отрывисто приказала подругам. По её команде женщины стали приносить пальмовую стружку в больших мешках и воду из ручья в пальмовых листьях. Начался процесс «большой стирки». Розоватая жидкость стекала по желобам через сито, собираясь в нижнем корыте. Скоро оно наполнилось, и вода потекла через край. Но на дне, переливаясь нежнейшим перламутром, стал скапливаться осадок плотной бело-розовой массы. Это и было саго. Когда осадка накопилось много, старуха прервала своё монотонное занятие, подошла к корыту и выгребла в самодельный мешок килограммов десять влажной «глины».
«Вэк!» - опять коротко скомандовала она, и всё началось заново…

В лагерь мы возвращались уже почти затемно. Короваи несли в мешках невиданный доселе «урожай». Думается, за этот бесконечный день нам удалось добыть не меньше центнера мокрого саго, которое обеспечит деревню едой почти на месяц, а то и больше.
Не дожидаясь, пока женщины приготовят из саго лепешки, мужчины подходили к мешкам, отщипывали влажные пластилиновые куски и отправляли их в рот.
В этот вечер они не стали даже смотреть в сторону нашей полевой кухни, отдав предпочтение любимому продукту. Лишь пара молодых женщин, одна из которых явно «положила глаз» на одного из наших портеров, согласились угоститься сухофруктами, которые Аня приготовила на десерт.

Заснули мы быстро и как-то одновременно. Еще три минуты назад все сидели у костра, допивали кофе, собирались «принять душ» из подогретой воды из ручья, но вдруг все оказались в одной палатке, включая Исайю, который терпеть не мог ночёвки в замкнутом пространстве. Андрей пошел за фонариком, Миша за репеллентами, Аня за кремом для рук и свежей футболкой, а Исайя – переодеться в свои знаменитые штаны….
Но ни через минуту, ни через две из палатки никто не появился. А еще через мгновение до улыбающихся короваев донесся многоголосый храп, сопение, причмокивания и усталые бормотания… Добыча саго вымотала всех вконец.
Но это был славный день!