Двенадцать стульев

Оставив как-то возле дома свою машину, был мотив,
Я на работу устремился, в метро конечно поспешив.
Найдя местечко возле входа, достал смартфон, его включил
И стал искать, что почитать бы, библиотеку подключил.

Ну вот, «12 стульев» славных, что Ильф с Петровым сочинил,
Пора бы вспомнить афоризмы, не важно кто их породил.
Начал читать под стук колёсный, забыл я сразу обо всём,
Два слова вдруг меня сразили, всё отодвинув на потом.

Эффект взорвавшейся гранаты, я - ошарашен, я - сражён,
Стою как истукан у входа, держа не нужный мне смартфон.
Слова те, в миг всё изменили, пропал вагон и стук колёс,
Нет пассажиров, нет и станций, как будто вихрь их унёс.

А в голове два этих слова, обозначающих число
И образ, с детства всем знакомый, по этой книге и кино.
Ну как же так, я вдруг ровесник тому смешному старику,
Ровесник Кисы, право дело, ни как я это не пойму.

Что, может быть и я такой же, как мне со стороны взглянуть?
И дремлет где-то авантюра, и Бендер может подмигнуть.
Вот, право слово, наважденье, что вдруг со мною не пойму.
Такой пассаж подходит, верно, лишь неокрепшему уму.

И разве я такой же дряблый и не дружу я с головой?
Да, что же я, совсем пропащий и обездолен я семьёй?
Вся жизнь промчалась пред глазами, что было иль могло бы быть.
Очнулся, сбросив наважденье, смотрю, пора ли выходить?

Свою я станцию проехал, проехал даже не одну
И на работу я приехал уже в десятом лишь часу.
Весь день насмарку, непрестанно мысль возвращалась лишь к нему
Такому, вроде бы простому, но необычному числу.

Но всё проходит, так и эту страницу я перелистнул,
О Кисе правда вспоминая, немножечко потом взгрустнул,
Ведь он всегда таким и будет, его уже не изменить,
А я, коль Бог того допустит, смогу быть старше и разумней быть.