К портрету Э. Б

                Э.Б.

Я вижу тебя, пропадая в водах твоей печали.
Так неизбежно воспоминания медленно перетекают с деревьев на окна
Моего дома. Растекаются по стенам, перелистывают комнаты чёрно-белым кинопроектором,
Стеной молчания рассекают голову мою на две половины.
Мне не коснуться тебя даже если взломаю замки всех дверей,
За которыми ты от меня закрыта,
Как всё, что выцвело в линии на моих ладонях, растаяло от тепла,
Как усталый снег, который я жду поздней весной, но он не приходит.
Ты прикасалась к моей душе гулкими осенними ветрами, колодцами питерских серых дворов,
Ветшающими парадными и сторебёрными лестничными пролётами.
Ты прикасалась недолго, как блики рассеянного утреннего солнца,
Которые, омыв ресницы мои слабым светом, исчезают, спешащие в новые синие дали,
Оставляя мне только прохладу своего тепла.
Кажется, я спала с открытыми глазами и видела майские сны,
Вот как это было.
Сны нашёптывали мне на ухо древние сказания, медленно отдаляясь,
Становясь всё незримее, как и пробегающие мимо тени прозрачных серебряных ланей.
Я не могу рисовать тебя, потому, что на снимке, что я держу в руках,
В твоих глазах много боли и слишком много твоей глубины,
Затаившейся грусти неизбежного прощания.
Лицо твоё прозрачно. Глаза твои будто здесь и не здесь,
Будто ты вот-вот уйдёшь, растворишься в сиреневом воздухе, оставляя мне
Распускающиеся бутоны мартовской капели и мириады света.
Стада белых лошадей уносят твои глаза в беззвучный водоворот вечерней млечности,
В страну голубых туманов, в затягивающую в густые свои объятия
Белую лилию струящихся нежностью чужих галактик.
Боль твоих глаз безысходна, она не имеет конечности.
Наверное, я не смогла бы оставить тебя в своём доме,
Потому, что мне тоже становится больно,
И вряд ли я смогу когда-нибудь свыкнуться
С твоим взглядом на моём рисунке.

15 марта 2013