Бюст калигулы

А ты, дружок, совсем не постарел,
Нефилософский лоб, увы, ничуть не вырос.
Святая проповедь двух этих тысяч лет
к тебе, Калигула, никак не прилипает.
Геометричны локоны кудрей,
ушные  раковины, надо думать, как и прежде
улавливают чутко колебанья
той далеко не девственной среды,
которой все мы и живем, и дышим
и с помощью которой слышим Слово –
закон природы: из нечистоты
сквозь колебания до нас доходит святость.
И не беда, что нос слегка отбит.
В конце концов, не есть ли справедливость,
что даже мрамору приходится платить
за чьи-то интересные болезни?
Я, может, тоже согласился б заплатить
отбитым носом за возможность сохраненья
своей персоны и коллекции недугов,
упаковав их герметично в белый мрамор,
чтобы клиент анатомического театра
от комплексов успешней излечался,
украдкой применяя на себя
мои и тайные, и явные пороки –
грехи великих очень дидактичны.
И если правда, как учил один философ,
и человека судят по тому,
что и когда он людям обещает,
ты, глыба мрамора, достойна уваженья:
в конце столетья звезды сыплются с небес
с завидной щедростью,
но ты ещё не списан,
и до забвения, пожалуй, далеко.
Ты, милый мальчик, нас ещё поучишь,
как не страдать от первородного греха
и, глядя в небо, оставлять себя в покое.