Я и школьником не был в Артеке...

*   *   *
Я и школьником не был в Артеке,
Потому, что за мной – «севера»,
Льдом и лесом забитые реки,
Пустота, синева, мошкара.
Легендарная Таврия снится,
Представляется, как наяву.
Слава Богу, уже не влюбиться
В сердоликовых бухт синеву.
Не скучать в охраняемой зоне,
Обозначившей пляжный предел,
Не кипеть в черноморском бульоне
Из мазута, из пота и тел.
Здесь смешались и прихоть, и шалость,
Но престиж – неизменная цель, -
Все писатели – как помешались:
- Коктебель, Коктебель, Коктебель!
Если кто им и был огорошен,
В эти черные камни влюблен –
Лишь восторженный лирник Волошин,
Облаченный в простынный хитон.
Пусть абсурды равны и резоны,
Пусть хватило и крови,  и дел, -
Граф Толстой защищал бастионы,
Граф Потемкин чудил, как хотел.
Грин и Лермонтов, Пушкин и Чехов
Поневоле попали туда,
Не спаслись, но томились, приехав
В полусонные те города.
Не о том роковом броненосце,
Не о Шмидте и всем остальном,
Я пишу о курортном народце,
Населяющем этот Содом.
Лишней просьбой себя не позоря,
Не доставлю Литфонду труда:
Слава Богу, я  Черного моря
Не увижу уже никогда.
                1988  г.