Теперь
крестов и кадил,
в часы неуместных
терзаний, порой как,
я счастлив, что тоже
когда-то ходил
угрюмой и тесной
тропинкой порока.
Страшась перспективы
допроса у врат,
в плену меланхолии
неба, клянусь вам,
я рад, что когда-то
банальный разврат
моим тривиальным
доступен был чувствам.
Приятные мелочи
строгой судьбы,
эмоции роем
гудели, сейчас же,
простой и угодный,
уродливый быт –
все муки мои
родовые в сей чаше.
Теперь этот втуне
разлившийся яд –
мой путь – как осу,
я прихлопнуть не прочь бы,
да поздно, поди,
посему и летят
совсем в пустоту
мои жалкие просьбы.
2006
Свидетельство о публикации №113031405508