Памяти Мандельштама

рис. М. Кагарова
ПАМЯТИ МАНДЕЛЬШТАМА
Из гранитной Чаши Петербурга он испил и глаза закрыл…

Только в Чаше той еще царем Петром отравлена уязвлена вода
Только ходит бродит в Чаше той дурман туман хворь тлен зелень плесень пагуба вода волна
Только в Чаше той не мед лихой а скорбный ярый утлый яд…

Погоди поэт! не пей! беги! ведь жизнь одна! побереги себя!
И как пророк Иона от Ниневии беги плыви струись отринув божий Глас-Указ

Айда!..
Ай Господи ай воля необъятная Твоя да жизнь одна короткая моя
Ай Господи пусти в воронежские ссыльные привольные душмяные пчелиные поля поля поля
Ай пусти гулять ромашки рвать
Да деревенских одичалых спелых вдов колодезных прохладных на медвяных сеновалах мять сладить да ненасытно ублажать
Ай Господи ай дай мне жизнь как чашу пенную армянскую испить да самовластно расплескать
Но!

Из чугунной из гранитной Чаши Петербурга всласть до дна он испил
И глаза словно пьющая птица закрыл

Только калием цианистым в той Чаше отдает горчит рябит беда вода
Только ходит бродит в Чаше той как зелено вино прогорклое волна дрожь падь волна волна вода
Только Чаша та царем Петром доверху насмерть налита
Только Чаши той на всех поэтов хватит на века

Ай испей! ай хороша! сладка! ай дрожи лютой пагубы полна полна полна
Ай сладка!
И!

И к ледовому декабрьскому гранитному краю Чаши
Приросли прилипли до крови оборваны обмучены певучие богохмельные одурманенные одурелые маковые соловьиные уста уста уста
И!

И пророк Иона из Сибири по реке Неве
В свою Ниневию в свой Петербург торопко обреченно свято весело ступал!
Бог был с ним

И щурясь улыбаясь как блаженное дитя во травах летних спелых
Он бродил сходил он немокренно брел по невским радостным пресветлым родниковым по 
                внимающим вод’ам
Мандельштам...

И под ним смирялась опадала со шипением тленным невская всевечная погромная петрова ядоносная змеиная волна
И под ним стала устанавливалась покорялась очищалась простиралась
Гладь неистовых святых небесных лазоревых зеркал и хрусталя

И на миг там дико разразился отразился явился провился
Его древний горбоносый кочевой верблюжий заблудший древлебиблейский лик как Лик Отца
И тогда!

О Господи! О Авве! Отче!
Он руками как крылами отсыревшими неверными
О безумный душный гиблый невский воздух Петербурга напоследок тяжко восплескал
Возроптал: О Господь Ты усмирил унял реку
Ты уложил волну
Господь Ты указал избрал меня и двигнул немокренно по сухим вод’ам волн’ам
Господи прости мне но устал я грезить выть пророком
Устал светочем костром в ночи пылать страдать
Господи прости мне но я слаб
Я хочу быть ночью а не костром

Господи устал я тешить песнями пустынными небесными
Глухой хмельной земляной овечий повальный чужестранный червь-народ
Господи душа уж не летит уж не поет
Господи прости мне я ведь тленный человече я ведь травяная майская веселая заблудшая овца
Господи теперь оставь забудь помилуй безымянного меня мя
Господи Твоя несметна Чаша — не моя она
Под нею подломились шея… жизнь… душа… нога моя…

Тогда бездонная свирепая вода
Под ним навеки с визгом треснула да раскололась раздалась разшлась

Господи! Ты мстителен?
И значит есмь Ты если кара есть Твоя!

Он радостно вскричал на донные пески глухие беспробудные
Блаженными ступнями навек опускаясь нисходя

Тогда Господь сказал: Певец! теперь ты веришь! –
И за это поверну спасу возьму тебя Я вспять!..

Осанна! Аллилуйя! Ааааа...

…Тогда очнулся Мандельштам
Ногами утопая упадая в шелковых податливых душистых льнущих
Словно губы полуночной колыбельной матери песках песках песках

Осанна! Аллилуйя! аааа...

Окрест него родимая пустыня...
Нощь...
Египет хворых фараонов...
Тьма как тьма сладчайшая утробы материнской...
Саксаульный куст-терновник куст-кровавник пламенеющий поодаль Божий Зрак...
На весь свет блеющая блаженная свежезакланная неповинная овца...

Осанна... Аллилуйя... ааааа... —

Авель! Каин! Дети!.. Пора спать!..— кличет за барханом Ева Первомать...

А в небесах а в небесах а в низких жгучих небесах
Горящий как библейская месопотамская ассиро-вавилонская солома шар пожар
Вселенский поводырь слепых племен-народов алмаз костер колодезь пламени
Авраамова
Моисеева
Иисусова
Триединая Триипостасная падучая погромная громокипящая целебная Звезда

Шалом шалом Нетленная в барханах тленных
Вечная кочующая Пирамида Ладья Яхве
Родина Верблюдица трехгорбая трехглазая текучая моя
Шалом кочующая Родина моя

Элохим! О Господь! YHWH! Адонай!..

…Из гранитной Чаши Петербурга он испил и бессмертье вкусил

Кто смело пьет из отравленной чаши — тот бессмертен
Тот обречен на вечную жизнь

Аминь…

Он был и есть Один из Них…