Сон, в котором он ей приснился

Он подошел сзади и обнял её за талию. Она резко обернулась.
Обернулась и замерла: он, совершенно точно, это именно он снился ей несколько дней назад. Карие насмешливые глаза, черные жесткие волосы, и эта улыбка - неужели сны могут становиться явью?
   
Зазвучала медленная мелодия. Он уверенно притянул её к себе, и закружил в центре танцпола, обнимая, лаская, целуя. Да-да, она позволила ему это. Нет, всё же не ему, себе. Она позволила себе прижаться к нему и ощутить тепло его дыхания. Позволила губам замереть, а потом расслабиться  и приоткрыться навстречу его губам. Позволила своим рукам скользить по его телу, наслаждаться, трепетать и чувствовать. 
   
Они не расстались: гуляли вдоль замерзших набережных, беспечно бродили по мостовым, танцевали, проверяли на прочность петербургские поребрики и целовались, целовались, даже под внезапно налетевшим на заснеженный город дождём. Струйки воды в тот вечер стекали по их лицам и волосам, проникали за воротники распахнутых курток, но так и не смогли разлучить их.
   
Вечерами он учил её любви, учил принимать и доставлять удовольствие. И однажды спросил: может быть мне жениться на тебе? Спросил и кинул в неё снежком, искристо сверкавшим на гранитном парапете заледеневшего канала. И ещё долго прохожие зеваки уворачивались от озорных снежных комков, летающих между двумя счастливыми влюблёнными.
   
Конец этой истории не был грустным.
   
Через два года после того, как он признался ей, что день их знакомства был днём тяжелого для него расставания, после того, как он обещал себе больше не видеться с ней, чтобы не мучать их обоих, после того, как она проревела десятки часов, истёрла взглядом до дыр потолок, исписала целую тетрадь неуклюжими стихами, после того, как всё в её душе успокоилось, они снова встретились. 
   
Встретились, поговорили и попрощались. Он шагнул в темноту. Она прошептала: занавес.
   
И занавес опустился. Черный и плотный, он опустился быстрее, чем темнота вечернего города скрыла его от её глаз. 
   
Занавес. Так случилось. 
   
Она не вспоминает о нём. Просто помнит номер его телефона и дату его рождения, тот дождь и тот комок снега, в неё непопавший. Ещё помнит занавес, за которым остались его глаза и губы, и черные жесткие волосы, и тот сон, в котором он ей однажды приснился.