Санкт-Петербургу with love

Исчадье тусклых прибалтийских зим,
 бастард интрижки циркуля с линейкой,
 ты проклинаем был и возносим.
 Твои дворцы, фонтаны и скамейки,
 решётки, львы, каналы и мосты
 раздёрганы на слайды и цитаты.
 Ночной карикатурой темноты
 крадётся лето шагом вороватым.
 Сосед надменный пусть изобразит
 пейзаж, мешая гений и злодейство.
 Ему доселе пальчиком грозит
 изящный "фак" иглы Адмиралтейства.
 И в час, когда луны чухонской свет
 затопит город мертвенным цунами,
 жокей усатый, царственный "цветмет"
 как Божий Дух, несётся над волнАми.

 Я Град Петров любил издалека,
 как сирота прославленного дядю.
 И вдруг судьбы всевластная рука
 вглубь руд сибирских сунулась, не глядя,
 меня схватила и поволокла
 по русским весям, хлябям и сугробам,
 и… На задворках Красного Села
 я на плацу стою в солдатской робе.
 О, прелесть жизни за казённый счёт!
 О, невские закаты и восходы!
 О, сладости немыслимых красот
 с приправой ненавистной несвободы!

 Ах, молодость… Занятная пора
 возможностей для шашек и для пешек.
 Ты мне прости, Творение Петра,
 неудержимый флуд моих насмешек.
 Да будет мне дано в обитель слёз
 сойти не в "златоглавой" и не в Ницце —
 пусть эрмитажный мраморный колосс
 меня раздавит каменным мизинцем.