Приключения четырёх дервишей ч. XVII

- Претит мне пища! Даже не притронусь!
Как можно так собаку почитать?!
За что те двое так ужасно стонут?
За что людей так можно презирать?

- Ты прав, сынок. Но ты всего не знаешь!
Я вынужден жестоко поступать…
Ты мне не веришь... головой качаешь,
И всё же, лучше для меня молчать.

Не будет пользы, сердце кровью обольётся…
А так как «юноша» дружить с ходжой мечтал,
То сделал вид, что ничего не остаётся,
Как, улыбаясь, сесть за дастархан.

Разумница не бередила раны,
Купец от казни мог отца спасти,
Ведь на ошейнике собаки камни,
Что падишаху нужно принести.

Их дружба развивалась две недели,
И «юноша» ходжу очаровал…
Лукавством, красотой, достигнул цели,
Купец и жизнь бы за него отдАл.

Однажды «юноша» заплакал горько,
Мол, весть плохая от отца пришла.
Пора расстаться, уезжать, но только…
С ходжою хочет быть его душа.

- О свет очей моих, отбрось печали!
Пока я жив, не разлучусь с тобой!
Коль жизнь со мною проведёшь в Аджаме,
Я сыном назову тебя, родной.

А к твоему отцу недолго съездить,
Я с удовольствием на Рум взгляну…
- Я буду счастлив с Вами ехать вместе!
Вы обретаете надёжного слугу.

И сто верблюдов грузятся шелками,
Сто – драгоценностями, златом-серебром.
И караван со слугами, рабами,
С ходжою во главе покинул дом.

Сто молодых рубак их охраняли,
Собака ехала в седле и под зонтом…
Ходжа и «юноша» бок о бок мчали,
Им было весело и так тепло вдвоём!

В хвосте верблюд тащил стальные клетки,
Ходжа несчастных также взял с собой.
Но плеть их спин в пути касалась редко,
Хозяин другу не хотел доставить боль.

И вот стоянки в Кустантании достигли…
Один из слуг моих там рядом проезжал,
«Ходжазаде» и клетки он увидел,
О псе с ошейником в тот день мне рассказал.

- Убить ходжу, а караван разграбить!
Посланник европейский удивил:
- Сюда, владыка, их вели доставить,
Да и визиря б из тюрьмы освободил!

Из первых уст всегда милее правда!
- Сюда ходжу, ходжазаде и тех двоих!
И чтоб собаку не забыли мне доставить!
Визиря из тюрьмы освободить!

(продолжение следует)