Летят утки - часть 6

              6

В полдень прибыл участковый,
Человек  в округе  новый,
 Статный в кожанке брюнет.
Поздоровался  и сразу:
«Кто здесь старший ?»,  -  бросил фразу,  -
И присел на табурет.

Задал несколько вопросов,
Посмотрел на Димку косо,
Всех повёл до тепляка.
Осмотрел окно снаружи,
И подтаявшие лужи:
«След от вашего ходка?».

«Нет, - сказал Кузьмич, - чужого,
Шарабана нет такого
На резиновом ходу».
«Что ж, тогда со мной в машину.
И берём того мужчину».
Паршин буркнул: «Я иду».

Коваля отвёл в сторонку
И спросил его негромко:
«Как живётся с шабаём?
Сразу видно, что за птица,
И сейчас, как говорится,
Может, хвост ему прижмём?».

«Нет, - Кузьмич ему отрезал, -
Человек дежурил трезвый.
Так могло быть и со мной.
Видеть сонную тетерю
В нём не надо. В честность – верю.
Потому стою стеной».

«Ладно. В сторону догадки.
Едем прямо к той посадке,
Может, есть следы колёс.
Дотянули до цейтнота.
Здесь чеченская работа.
Кто? Откуда? Вот вопрос».

Хорошо на вездеходе.
По любой плохой погоде
Можно ехать хоть куда.
Вот сейчас. Не дождь, не стужа –
Грязь, да на дороге лужа
Попадётся иногда.

За рулём шофер совхозный,
Рядом с ним начальник грозный
На кусты бросает взгляд.
Сзади, в кузове под тентом,
Там чабан с интеллигентом –
Коваль с Паршиным сидят.

Стоп машина. След колёсный
Шарабан широкоосный
Отпечатал на снегу.
Встали все. «Ну что, похожий,
Тот, что в луже?». И раб Божий
Дмитрий сдержанно: «Угу».

Едут. В поисках худобы
Помогают им сугробы.
Сбоку лесополосы.
Держат путь свой поисковый,
Только хмурый участковый
Чаще смотрит на часы.

«Вот и всё, - водитель Коля
Сбросил газ, - уткнулись в поле.
Дальше там другой район.
Нет деревьев, нет и снега.
И куда пошла телега,
И в какую из сторон?».

«Да, вопрос не пустяковый, -
Согласился участковый, -
Но и это не беда.
Я такого ждал удара.
Знаешь, где стоит кошара?
Вот теперь-то нам туда».

Жмёт на газ шофёр кудрявый,
На деревне парень бравый,
Заводила у ребят.
Будто сам летит он к милке,
Только грязь стучит в подкрылки,
Только лавки тарахтят.

Вот и показалась «точка»
Возле мелкого прудочка,
Воз гружёный у скирды.
И, догадками терзаем,
Смотрит вдаль седой хозяин
От своей хурды-мурды.

У крыльца остановились.
Будто с облака свалились
Трое крепких мужиков.
Вездеход молчит армейский.
Строгий, в форме милицейской,
С папкой капитан Катков.

Темнокожие чеченки
Из окна таращат зенки
И джеркочут меж собой.
В корыта качают воду.
А батрак рудобородый
Гонит скот на водопой.

Двое молодых чеченцев,
Сальской степи уроженцев,
Подошли со стариком.
Подбежала и овчарка,
Отпугнув гусей с цесаркой
И индюшек с индюком.

Капитан молодцевато:
«Так, ребята, где ягнята,
Что сгрузили вы чуть свет?».
Тут ему чеченец старый:
«Что пришоль? Смотри отара.
Там чужой барашка нет!».

«Ничего, сейчас поищем.
Протокол ещё напишем,
И поедете со мной.
Сколько мы голов узнаем,
Всех в машину покидаем,
По закону, до одной».

Коваль походил по базу
И сказал Каткову сразу,
Ухватив овцу за пах.
«Вот они, мои ягнятки:
На спине тавро «девятка»
И «восьмёрочка» в ушах».

Зимний вечер надвигался,
Когда в поле показался
Долгожданный вездеход.
Вскоре он, ревя мотором,
Пробежал по косогору,
Развернулся у ворот.

Подошли Семён с Игнатом.
Приняв на руки обхватом,
Опускают вниз ягнят.
Быстро пленников сгрузили
И железный борт закрыли
С расторопностью солдат.

Коваль подбежал к Каткову.
Благодарности три слова
Всё же высказать успел.
Тот легонько хлопнул дверцей,
И, кивнув на иноверца:
«Я повёз его в отдел».

И машина вдаль помчалась,
Постепенно удалялась,
Вскоре скрылась наконец.
«Да, - сказал Кузьмич устало, -
Думал я, пиши пропало…
Участковый молодец».