Живущему в моей голове

Хожу за тобой по строкам. Зачем? Уж сама не знаю.
Пустынные ангелы песни поют без звуков.
Когда-то твои города именовались Раем,
Куда ни один никогда не зайдет без стука,
А сейчас в твоих городах царит чужеродная скука,
Навеянная придуманным мною Маем.

Устал от твоих городов. Честно, совсем устал.
Никому пожелать такого не мог и не буду.
Дай же Бог, чтобы ты меня не узнал,
Когда поглотит, укутав туманом, меня вокзал
И выдохнет уже там, где сотворяют чудо.

Не люблю запах твоих духов. И опять не знаю,
Отчего же опять их вдыхаю смело.
Я тебя, увы, слишком сильно запоминаю,
Чтоб потом закричать, перестав любить, гордое:«Отпускаю!»
И обрушить на мостовую, сломать свое неказистое тело.

И давай уж друг друга измучаем наконец,
Чтоб осточертеть и тебе и мне до потери пульса.
И когда катастроф не случится, поймешь, мудрец:
Мудр тот, кто пустил, отпустил звон колец
Подвенечного платья, что не под бутсы.

Ты поймешь, наконец, что прощаюсь, не обязуясь
Не писать никогда ни строки, не писать ни строчки.
Жизнь дает тебе право терять сколько хочешь пульса.
Пока дышишь – сойдет все с рук. Под покровом улиц
Я спешу к твоим окнам, чтоб заполнить звуком пространство ночи.

Дай же Бог, чтобы я не запомнила твоих чудных глаз,
Чтобы я не касалась рук и не требовала поцелуев,
Ибо после откормит чудовище остатками лживых фраз
Про то, чего с нами быть не могло. Седовлас
И умен мудрец. Я таким же
буду.