Звук
жил в шарике в углу,
он сахар клал в рассольник,
а в чай - чеснок и лук.
Похожий на домкрат нос
его торчал, как клин,
когда глаза квадратно
он в панике круглил.
Он гладил ветки с мятой
пахучие в пучках,
и корень весь квадратный
из почвы извлекал.
Нарезав правду-матку,
он шил дела судам;
на звезды клал заплатку,
чтоб свет не выпадал.
И ел траву глазами,
и грыз гранит наук,
и в долг у песни занял
неповторимый звук.
И этот звук ночами
он извлекал из тьмы
щелей меж кирпичами
души своей тюрьмы.
И выступал, точа миг
и вечность бередя,
густой комок молчанья,
в звучанье заходясь.
И длился поднебесно,
и по земному гас
в завороженных безднах,
протаявших в снега.
Свидетельство о публикации №113030500840