Если наши имена где-то высекут...

Если наши имена где-то высекут –
это будет камень пещеры
с её гладкой холодной лысиной
потолков. Морщинисто-серым
эпилогом иного века
на застывшей каменной коже
планеты – закрытое веко
моего поколения. Схожесть
с абсолютно безликой глыбой 
приводит к развитию мысли:
ведь даже молчание рыбы
есть крик немоты, в смысле
попытки выразить чувства
в отсутствие голоса, жестов,
желаний и прочего. Пусто
бывает не только место.

И над самым красивым словом
плетёт хороводы плесень:
относительность времени – в новом
звучании старых песен. 
Относительность песен – в звуках,
выбиваемых нервным пальцем
музыканта из клавиш, стуке
камнем неандертальца
о стены пещеры с целью
зафиксировать вечность. Ныне –
раскачавшись в своей колыбели,
улыбаться мякотью дыни
в общесемейный праздник,
ощущая себя десертом
на красивом столе, из разных
ртов выбирая усердно
самый голодный, – или,
путая сущность движений,
быть апогеем стиля
чревоугодия. Жжение
в спальном районе желудка
стихнет уже под вечер.

...Стены пещеры. В сутках
много секунд, но вечен 
только кусок картины,
скроенный из мгновений
памяти. Необратимым
движением каменный гений
рисует свои отметины,
чтобы ослабить хватку
анабиозных медиа, –
но, совершая краткий
экскурс в музей истории
мы, как случайные зрители,
не понимая – спорили,
не узнавая – видели.

Март 2013