Дух июня

ДУХ ИЮНЯ

        1.
Обозначить время желтизной сурепки?
Запахом черемух? Цветеньем рябины?
Представлялось лето не особо крепким —
был июнь в начале первой половины.

Это ведь и было молодостью года.
Есть ли в этом круге что-нибудь прелестней?
Бывают ли позже этакие песни,
это полнозвучье птичьего народа?

Запахи? Цветенья? Нежные посулы?
Бодрее работы нектаролюбивых?
Кипучей лесные муравьев аулы?
Свежее березы? Тонкорунней ивы?

Говорливей дети? Призывнее девы?
Пьянее трамваи? Люднее террасы?
…И тогда… (я это говорю без гнева)
ты была особо милой и опасной.


        2.
Пока короновал июнь,
листал у букиниста книги,
слепя глаза, куда ни плюнь —
ремонты, переносы, сдвиги.
Искал тебя. Порой звонил
с кошмарным перехватом в горле,
невропатически кормил
на жутких солнцепеках горлиц.
Ты поступала в институт.
Я поступал, наверно, скверно,
когда ловил тебя по скверам,
подстерегая твой маршрут.
На то июнь — фермент в крови,
закон земного тяготенья,
любовь, иль как ни назови…
Цветенье, может быть, цветенье.

          3.
…Ты, рыжая, гуляла по июню,
своей сверкая первобытной кожей.
Синдром весны. Естественное дело.
Поскольку был желанием разнюнен,
ты мне казалася намного строже,
чем в пору зонтика, плаща и шубы.
Я был хмельным, но не настолько грубым,
чтоб домогаться драгоценной кожи.
А впрочем, губы мне достались, губы —
прохладны, шелковисты… В комариных
укусах, в бархатном начёсе
тянулись, покидая спину,
блондинки-руки, попадая в просинь.
И, против солнца, яркие, как осень,
летали волосы разрушенным овином…
Ты возводила мое зренье
и обонянье в стадию экстаза,
и каждый день, да, каждый день я
следил, все более утрачивая разум,
все эти прелести, бесстыдством пламенея.
Таков я, Господи, бедро ли шея —
все для меня услада, счастье — почерк
Творения. Я любострастен. Очень.
Июнь ли, май, черны ли ночи,
белы ли — Вакх, макет прелюбодея.
А ты была греховна, что есть мочи.
Июнь был юн,
а ночи все короче.
               
 2000