Фиалки
не ездят этим перекрёстком,
и, как Гаврош принёс слону
себя по лестнице отростком
парижских мокрых мостовых,
как заряжается мортира
ядром чугунным - крепнет стих
и наполняет звуком лира
пространство мартовских степей
до горизонта, света, дальше,
там прошлогодье, и репей
хранит в траве, где одуванчье
плескалось, верило, цвело
то жёлтым, то седым и белым,
там - ястребиное перо
закраплено, как будто мелом,
и эти степи помнят нас,
и реки там сопят под снегом,
и вёсны пробуют в анфас
нарисовать любовью пегой
всё то, что медленно течёт
на юг, в чермную котловину,
пускай приснится в свой черёд -
фиалок глупых запах винный.
Свидетельство о публикации №113030505924