3

Весной Н.М. Братишка поехал на кладбище. Могилы не видно. Один крест пошатнувшийся стоит. Видно, хотел уйти со своего места, да неведомая сила его удержала. Так и стоит средь разлившейся вешней воды и наблюдает за происходящим. Когда вешняя вода почти сошла, приехал из Москвы М.И. Сильванович. Он увидел, что «…земля под могилой провалилась, выцветшие венки лежали в воде. Серое небо слегка моросило. Чтобы зря не мокнуть, он размотал привезенную с собой лопату, обул сапоги и принялся за работу - соорудил четырёхгранник, почти в полметра высотой, земли и посадил привезенные из дома две герани…»1.

Следом за ним Н.М. Братишко снова вернулся на кладбище и оценил сделанное. Поблагодарил в душе и потом вечером в телефонном разговоре.

         - Нужно везти сюда землю и поднимать всё место с могилой. К могиле надо проложить дорожку из песка и щебня. А уж потом двигаться дальше! - решил поэт и уехал.

Для начала, привёз две машины песку и выровнял могилу и проложил дорожку к ней. Теперь с проезжей дороги можно спокойно подойти к могиле, чтобы поклониться поэту, почтить его память. Затем заказал ограду.

К первой годовщине: «…Деревья были под шапками  снега. Все те же синицы резвились среди ветвей. Вокруг могилы, сверкая снежно-серебристой вязью, уже стояла обнова: металлическая оградка. С калиткой, со столиком»1.

Захватив с собой скульптора, трижды ездил в Хотьковский песчаный карьер выбирать нужный камень для монумента. Выбрали. Округлый камень – гранитная глыба диаметром в пол-обхвата и около метра высотой. «…Нечто подобное можно увидеть на могиле А.Т. Твардовского на Ново-Девичьем  кладбище в Москве…»1. Договорился с машиной и погрузкой, но пошёл ливень, и дорогу развезло. Водитель по такой дороге спускаться в карьер не решился. Пришлось, как ни печально, ехать на второй день. Камень доставили в мастерскую по изготовлению всяческой ритуальной атрибутики Гражданского посёлка в Сергиев Посад. Мастер осмотрел камень, примерился своим взглядом и бросил: «Я пилить не буду! Везите в такую же мастерскую при ПМК! Там распилят!». Опять Н.М. Братишко искал транспорт, людей и перевозил  камень. В мастерской один бок у камня спилили, отшлифовали и на этом срезе нанесли портрет поэта. Он проступал в отдельные периоды состояния природы «…так явственно, что можно было различать ювелирную точность резца художника»1. Под портретом высечена надпись: «Поэт Чашечников Леонид Николаевич. 08.03.1933 – 17.12.1999».

Памятник и основание под него – надо забирать и доставлять на место. Опять транспорт, люди. Зима. Снег. Много снега. Но договорился. Довезли. Спустили по лагам на снег на дорогу и вниз на дорожку к могиле. Но дальше продвинуться не смогли. Пришлось памятник оставить в снегу и возвращаться. Попросил Сергея Бокова на выходной собрать команду из работников "Тонуса" и поэтов помочь перетащить на могилу. Взять с собой необходимый инструмент и верёвки. Продумать, как тащить. В назначенный день все собрались, затащили  монумент на могилу и установили на месте, где раньше стоял крест, на специально сделанное основание. В состав команды вместе с Николаем Братишко и Сергеем Боковым входили Михаил Шабанов, Иван Муравьев, Владимир Сосин, оператор с видеокамерой и другие.

Весной Н.М. Братишко приехал на кладбище и увидел, что памятник частично провалился в землю. С помощью приспособлений ему удалось приподнять его на нужную высоту и закрепить основание. Так он и стоит теперь. Прямоугольник холма по периметру устелил бетонными плитами. Посередине наносил чёрной плодородной земли и вскопал. Во вскопанную землю посадил заранее приготовленные многолетние семена цветов. Перекрасил оградку в чёрный цвет. «…Чёрная металлическая оградка предавала всему сооружению завершенность и уют»1.

Облагородил могилу и установил памятник, выполняя завет поэта, Николай Максимович Братишко по собственной инициативе, не считаясь со временем и силами и возможностями. Спасали душевная доброта и упорство. Несколько лет назад он потерял зрение. В институте офтальмологии имени Гемгольца глаза несколько поправили. Даль стал видеть сносно, а вблизи доступны только заголовки газет. Находясь на лечении, начал писать стихи и по возвращении домой, продолжил. Написанные стихи стал рассылать по различным адресам в газеты Союза. Стихи к его удивлению повсеместно печатали. На почве стихов он познакомился с народным поэтом СССР Виктором Боковым, с признанным мэтром в поэзии российским поэтом Анатолием Чиковым, с местными авторами. На этой почве он сошелся с поэтом Л.Н. Чашечниковым, который ознакомился с его творчеством и дал рекомендацию для вступления в Союз писателей России. Вторую рекомендацию написал прозаик Н. Студеникин, переехавший жить в наш город с Украины. С этими двумя рекомендациями Н.М. Братишко принимают в Союз писателей России.

Как пишет Михаил Сильванович в статье «Душа хранит» (см. газету «Тарское Прииртышье» от 17-23 декабря 20001 года, стр.5), «…Однажды он уговорил профессионального художника поехать с ним (на малую Родину – И.К.) на хутор Родники (Воронежской области /ныне – Белгородской/ – И.К.). Поэтическая душа требовала, чтобы перед глазами постоянно была живописная панорама страны детства.

Художник три дня ходил по окрестностям. Коля щедро, по-хозяйски, потчевал его материнскими разносолами и затаённо ждал, когда его проймёт красота здешних мест. Не дождавшись, сам взял подрамник с мольбертом и вспомнил, как в детстве расписывал стены хибары краской из жжёного известняка. Кисти делал из застарелой осоки.

Первый пленэр ему не удался, но художника подтолкнул к действию. Тот на пару дней прервал празднества, вышел-таки на творческую стезю и написал картину. Братишко оставил произведение в Родниках, а дома по памяти попытался сам воспроизвести самые заветные уголки родной природы.

Жена показала картины на работе. Объявились желающие купить. Это было до потери зрения.

Когда потребовались деньги на памятник, Коля тайком от жены купил настоящие кисти и краски. И привёз из Москвы огромную лупу. Рисовать начинал дома, когда жена уходила на работу. Я не видел, как пишут картины слепые художники, но нетрудно представить себе эту маяту. Выдумывать не берусь, ограничусь итогом.

Картины ведь из жалости к художнику не покупают. К нему люди пошли домой, стали давать заказы. Я спросил, сколько он заплатил за оградку, за портрет на камне, за основание под памятник?

        - Десятка полтора картин, - ответил Николай. – Кроме этого, беру заказы на ремонт систем связи, меня знают на предприятиях. За большими деньгами не гонюсь, от малого - не отказываюсь»1.

Небольшую сумму денег собрали на «Свитке» и частично подкинул М.И. Сильванович. "От власть придержащих" поддержки не дождался и благодарность за выполненную работу не получил. Но как говорит Н.М. Братишко: «Бог мне даёт, а я делюсь с тем, кто в этом нуждается».

Слева у памятника Н.М. Братишко посадил клён, справа собирается посадить калину, чтобы всё соответствовало строке поэта:

               
                Клён сгорел, рябина догорала…

Поэт обладал предвидением, пророчеством, поэтому заключительная строка этого стихотворения:

         
                Впереди и Родине гореть…

Что это: свершившаяся российская смута или кавказская война? Или то и другое? Лицом к  могиле поэта через полгода выросла братская могила и установлен памятник. «…В ней похоронены бойцы Сергиево-Посадского ОМОНа, кем-то преданные и расстрелянные из засады в Чечне. Одна из тысяч жертв этого нелепого пожара. Одна из тысяч могил такой странной войны»1.

И теперь всё смешалось. Идут поклониться к поэту, заходят на братскую могилу и наоборот, сначала на братскую могилу, а затем - на могилу поэта. А дорожка одна, общая…, выложенная уже плитами.

…Конец сентября 2003 года. Наконец установилась сухая погода. Не по-осеннему тёплый солнечный день. Мой друг поэт Иван Муравьёв решился съездить со мной на кладбище на своей легковой машине, чтобы навестить могилу поэта, поклониться. Скажу прямо, что это моя заветная мечта с тех пор, как болею. Доехали до ворот пионерского лагеря, развернулись и поехали обратно. На какой-то части дороги он остановил машину, вышел.

         - Не тут! Кладбище разрослось!

Ещё немножко проехал. Сказал мне:

         - Оставайся в машине! - а сам пошел искать. После недолгих поисков – нашёл и вернулся к машине. Проехав ещё немного, мы остановились на песчаной площадке, при езде в машине еле заметной. Оставив машину, он пошёл вперед, я – за ним. Всюду были новые могилы. Дорожка к могиле поэта оказалась засыпана глиной. Видимо, свежая могила. Ещё не успели убрать пришедшие в негодность венки. Потихоньку медленно подошёл к могиле. Чёрная под чугун ограда. Внутри выложено плиткой. Небольшая гробница с землёй, на которой посажены цветы. За гробницей – памятник. За памятником в ограде растет клён. Листья с него уже облетели. Мы низко поклонились поэту. Потом поубирали кое-где раскиданные ветром-шалуном на плитах осенние листья и убрали с земли гробницы «мокрыжник»2. Знак того, что навещали, и соблюдался порядок, который он так любил. А вообще за могилой следят. Ухожена. Потом вспоминали о нём, почитали по памяти стихи, ещё раз поклонились низко до земли, пожелали:

          - Спи спокойно, дорогой уважаемый Леонид Николаевич! Мы тебя помним и чтим! Дело твоё живёт и множится! Созданная при твоём непосредственном деятельном участии Сергиево-Посадская литературная организация уже на сегодня в своих рядах насчитывает 26 членов Союза писателей России. Это одна из крупнейших организаций области. Так что спи спокойно! Пухом земля! Вечная память! С Богом! 

Так состоялось моё долгожданное посещение могилы поэта. Посмотрели заодно братские могилы ОМОНовцев, поклонились им и уехали.

А позднее пришли стихи:


МОГИЛА ПОЭТА
ЛЕОНИДА ЧАШЕЧНИКОВА3

  А дом с рябиной – будет, как помру.
                Л.Н. Чашечников «Баллада о собственном доме».

И в снах и наяву
Всё чаще видится могильная ограда,
Чернющая, как в старину, -
Погостов сохранившихся отрада.
Внутри – гробница-чаша из цветов,
Надгробный камень с абрисом поэта,
А по углам – рябины, как один костёр,
И между ними в центре
За надгробным камнем -
Клён
Горит осенним светом.
В них птахи по утрам снуют,
Порою ветер шалый озорует -
На плитах, создающих чистоту, уют,
Листву упавшую тасует.

Всё для души, всё для души,
Чтоб честь сполна воздать поэту.
И всё ж я помню строчку эту:
«…Горько вино в кладбищенской тиши!»4.
И как не вспомнить в наш жестокий век,
Промозглый, сирый –
Покоится здесь православный человек,
«Талантливый, истинный поэт»5 России.
Могли бы мы сберечь, – не сберегли –
Жизнь, теплящуюся едва,
Надеясь на «авось» в борьбе со смертью.
Он умер, подтвердив свои пророческие слова:
«…Я хочу встретить смерть
В трёх шагах от бессмертья»6.

1 Газета «Тарское Прииртышье» от 17 - 23 декабря 2001 года, стр. 5. Михаил Сильванович «Душа хранит».
2 так в народе называют травку SteIIaгia, AIsine media.
3Рогачёвское сельское кладбище Сергиево-Посадского р-на Московской обл.
4 Л.Н.Чашечников «На могиле деда».
5 Владимир Туркин «Поэт талантливый, истинный». Предисловие  к книге «Л.Н. Чашечников. Русская Голгофа. Стихотворения и поэмы». – Сергиев Посад, 1999. Стр. 3-5.
6 Л.Н. Чашечников «Песня о дорогах».


В ноябре 2005 года недалеко от могилы поэта похоронили поэтессу из Пересвета Людмилу Дмитриевну Тихомирову. Так что, он теперь уже не одинок, хотя в земной жизни они не были лично представлены друг другу. Но на его вечере в Пересвете она была. И этот вечер запечатлелся в её памяти.  Так распорядилась судьба.

Леонид Николаевич Чашечников – солнечный радующийся жизни православный поэт и настоящий друг! И чистая твоя поэзия! С Богом!

5.03.2013

Из книги «Вехи пройденных дорог. Воспоминания, эссе, размышления».