Между

Где ты была, скажи мне, где ты была,
Когда умирал от холода, когда поедали голодом
Собственное нутро отчаянные силки одиночества?!
Что с тобой стало, милая, кем ты себя наградила-обидела,
Лишь бы не помнить, что там, обессиленный, в суете, навсегда... навечно?
Ты не ждала меня, да и я тоже,
Даже, наверное, собственной кожей протестовал, разрезал, обезвоживал
Любые попытки встретиться. Уходи.
Проще винить кого бы то ни было,
Чем признаваться, как неба не видела, снег целовала губами разбитыми,
Из крайности в крайность костями раскидывал:
Выпадет тройка — значит, судьба?
Ночь накрывает остатки вечности, в ней убивая свою человечность,
Мы разбегались путями млечными,
Но каждой тропинкой — неделя — тупик?
Снова молчать, даже плакать бессмысленно, дрожью соленой, виною кислою,
Жуткими строчками, сопливыми письмами,
Тройка не выпадет без тебя.


Может быть, даже зря.
Но это от нас не зависит. Тем более, от меня.