Тени

«Возможно ли удержать ее? Разве смог бы он ее удержать, если бы вел себя иначе? Можно ли вообще что-нибудь удержать, кроме иллюзии? Но разве недостаточно одной иллюзии? Да и можно ли достигнуть большего?» (с) ЭМР



Как было утром

Она проснулась с рассветом, совсем разбитая. Нос заложен, глаза слезятся, все тело ломит. Наверное простуда, подумала Оля. Завтракать не хотелось, что-то давило, не радовали ни вареные яйца на белой булке, обильно помазано маслом, ни крепкий черный кофе с молоком.в большой кружке. Пустота за окнами и пустота в душе. Весеннее солнце совсем не радовало глаз. Почему так, подумала Оля и включила компьютер. «Она приходит с работы и сразу в компьютер, она не верит уже чудесами...». На его страничке по прежнему висел ее вопрос. Висел без ответа. Уже третью неделю. Утро снова стало ночью.


Как они познакомились.

Был теплый сентябрьский вечер, Оля вышла из «Зала ожидания», приободренная, даже взвинченая, на позитиве. Концерт превзошел ее ожидания, ни с чем не сравнимый драйв, хрипловатый голос солиста, скачущие рифмы и дребезжание губной гармошки.  Да чарующее дребезжание. Вот и сейчас гармошка звучала в ушах, не отпуская. Странно, концерт закончился, а мелодия все звучала.
Он стоял прислонившись к колонне, прижав к губам серебряный Hohner. Высокий, черноволосый, в длинном плаще и высоких сапогах, похожий на  музыканта из давно забытой сказки. Она остановилась и посмотрела ему в глаза. А он продолжал играть, как бы задумавшись о чем-то сильно-сильно важном, совершенно недоступном, наверное даже запретном. Мимо шли выходящие с концерта люди. Слышался негромкий смех, какие-то  непонятные слова, но Оля уже полностью погрузилась в мелодию.
Привет, я Олег, пойдем посидим где нибудь, неожиданно услышала она, когда мелодия внезапно оборвалась.
Привет, я Оля, и я согласна.
Он убрал гармонику в чехол, сунул его в карман и крепко взял ее под руку.
Ну тогда вперед. Что прекрасная принцесса любит пить в это время года?
У Оли внезапно как будто закружилась голова. Блин, подумала она, а ведь я похоже влюбилась. С первого взгляда - влюбилась, в эти волосы, худое лицо, выразительные ореховые глаза. В эту мелодию губной гармоники.
Оля и Олег, это же символично, тогда в ресторан?
Таки - да, улыбнулась в ответ она.

Как было потом

Олег жил в коммуналке на Петроградской, длинный коридор 10-ти комнатного барака, с кухней, похожей на бальный зал, с несколькими ванными и туалетами. В комнате по стенам плыли облака, похожие на клубы сладкой ваты, на потолке мигали звезды, в углу стоял мольберт и гончарный круг.
Ну вот тут я и обитаю, сказал он и погасил свет.
Оле стало как-то непривычно, ее мир был ограничен скромной однушкой в хрущевке, но это был ее персональный мир. Там стояли бабушкины серванты и шкафы, там был пузатый чайник и скатерть с петухами. Комод на кухне, где выдвигалась доска для резки хлеба. Тепло и уютно, по-домашнему, хотя, конечно, ее Мир не замыкался на квартире и она ходила по клубам, вечеринкам и концертам. А по понедельникам и четвергам играла в настольный теннис в ЦПКиО летом и в зале - зимой. Ее учителю было 80 лет, но он как молоденький пацан, стоя на одном месте, с улыбкой гонял ее и мячик. 
Их первое Утро началось где-то в пять. За приоткрытым окном загремели трамваи. Она сладко потянулась и рука Олега легла ей на плечи. Как же она жила без него все это время, эта мысль ввинтилась ей в мозг до самого затылка.
Оля, встала, накинула его рубашку и пошла на кухню. Он видимо сильно любил рубашки. Десятки рубашек весели на вешалке посреди комнаты, белые и черные, как крайности жизни, они улыбались и грустили. Рубашки - это наше настроение, подумала Оля.

Как было после

Это было Рождество, он готовили ужин, и вдруг раздался звонок в дверь. Олег оторвался от плиты, вытер руки и сказал - Открой дверь, это Серега, он тебе понравится. И это был Серега, невысокий, крепко сложеный парень, в армейской куртке и с гитарой в чехле за спиной.
Бонжорно, детка, прямо с порога произнес Серега и широко улыбнулся. Оля стеснительно потупила глаза, - вот тапочки.
Не надо тапочек , я лучше вытру ноги, я вообще чистоплотный и аккуратный, как дрессированный кот...

Рождество пролетело стремительно, как ракета Союз-Апполон, как цыганская свадьба, как карнавал в Новом Орлеане. Кручинились облака, горели звезды, бренчала гитара и вторила ей губная гармошка. Они пили все вперемешку - шампанское, вино, водку и кальвадос, его принес Серега, и сказал - это мне на работе подогнали, подарок на Новый Год. Но к пяти утра Олег уже сопел в кровати, а Оля с Сергеем сели на кухне подбодриться кофе.
Ты читала «Триумфальную арку», спросил Сергей.
Нет, а кто это?
ну это сложно, вот тебе источник, улыбнулся он и достал из рюкзака толстую книгу.
Ночь прошла до утра. Ночь - прошла.

Как было после того что было

Неделя неспешно началась и покатилась к подножью года, как лепестки роз, падали дни. Олег приходил иногда молча пил чай, иногда играл на гармонике, иногда просто тайком рассматривал ее глядя одним глазом в ноутбук. Как бы он себя не вел, Олег всегда умел создавать настроение. Утром он собирал со стола грязную посуду и готовил завтрак, пока Оля нежилась в кровати заталкивая в себя последние частички сна и как стекляшки калейдоскопа, доглядывая отрывки ночных видений. Каждое утро - праздник. Порой ей даже казалось, что так не бывает, точнее бывает, но только в сказках или женских романах со счастливым концом.
Сергей пару раз заходил, с неизменной гитарой, во все той же засаленой куртке. Улыбающийся эльф, демон, назгул... Оля, волновалась глядя как он расставляет на кухне принесенные соки-воды, как он ставит на плиту сковородку, жарит мясо и режет салаты. Олег хлопал в ладоши, и радовался. Серега, ты такой молодец, твоя будущая жена будет самым счастливым человеком. Ты все умеешь и  главное любишь.
А потом был Новый Год. Они пили шампанское, ели готовые салаты из Окея, а потом гуляли по ночному Невскому, смотрели салют, дурачились, кидались снежками, дурачились. И лишь под утро добрались до Олиной квартиры, уломав таксиста с красными от бессонницы глазами, который довез их за астрономическую по питерским меркам сумму, но им было все равно. Жизнь кружилась вокруг искристой поземкой. И любовью горели красные от мороза щеки.

Как стало после того

А в четверг Олег, мимоходом сказал, что намечается интересная работа в Москве, что надо смотаться на пару недель, что он будет звонить и писать. Что ходит Сапсан и они будут видиться еще чаще.
А в субботу он уже ехал в столицу, а Оля грустила на кухне с бутылкой портвейна Алушта. Его сладкий и ароматный вкус манил скорым летом. Она вспоминала Крым, Феодосию, где помоталась пару лет назад автостопом. Портвейн и воспоминания, мысли о лете, все это помогало немного разогнать тоску и  внезапное пришедшее в дом одиночество.
А после было еще несколько недель, Олег звонил, писал, даже как-то играл ей на гармонике по Скайпу. В жизни Оли образовался новый уклад. Утро, дорога на работу, офис, дорога домой, магазин с пачкой пельменей. Вечер в сети. Ночь с книгой. Утро. В клубы не тянуло, в кино тоже, редкие общения по телефону, книги. Она давно прочитала Триумфальную арку и принялась штудировать остальные книги Ремарка.

Как вдруг случилось

А в среду позвонил Сергей и предложил в субботу покататься на картинге. И там, собственно, она и поцеловала его в первый раз и навсегда.

1 день
А в четверг Олег приехал, весь такой же загадочно-сказочный, с гармоникой в кармане и невозможной улыбкой....
2 неделя
Они встречались с Серегой в странных пивных барах, где он за пиво пел со сцены свои песни. Гитара и гармошка, все странно, утром Олег, вечером Сергей. Утро-вечер. Ночь-День. Ей не было стыдно, Оля вдруг поняла, что приняла решение. Ей стало совсем не стыдно, и они писали друг другу трогающие за сердце смски. Хотя почти каждый день она просыпалась рядом с еще таким прекрасным, но уже давно нелюбимым мужчиной.  Сердце, однажды слившееся с другим, никогда не испытает того же с прежней силой. И это она тоже прочитала в той, первой книге.
2 месяца
8 марта это женский праздник, Олег пришел с букетом мимоз и бутылкой вина. Это было так не привычно, последнее время он был смурным, часто злился, делал какие-то глупости, говорил невпопад и совсем забросил гармонику. Оля не понимала, но принимала, все его взбрыки.
привет, детка! все куул?
да, любимый... это слово уже начинало жечь язык, Сергей, молчаливый с гитарой и долгими разговорами обо всем уже занимал все ее мысли.
Какие планы на вечер?
Пойду, пошатаюсь, может концерт какой, пойдешь со мной?
Нет. Пока побуду дома

И  вот вечер, клуб сода. Со сцены поет Сергей она стоит с бокалом пива и покачивается в ритме вдруг на плечо ложится рука. Олег. Он грустно смотрит на нее. На сцену. Потом протягивает ей гармоники и произносит. Вещи я забрал, а это тебе на память, научись играть по настоящему. Она бежит за ним.  Потом возвращается в зал, Сергея нет нигде. Телефон не отвечает. Она бегает по ночному городу, промокает насквозь и возвращается домой.