Переворот

Летели сонные деньки:
порой назад, порой вперёд,
но неизменно арлекин
с лицом помятым у ворот

сидел, и плакал, и молил -
себя ли, бога или люд -
он сам не знал, что слёзы лил,
а что другие их не льют.

Бродила пьяная душа
среди мелькающих теней,
а с ними каждый год бежал,
врезаясь в память парой дней:

то кучер тройку у шута
угомонит задать вопрос -
ему ответит тишина,
и хлыст окрасит кровью нос,

то снег укроет на часок
следы людей на мостовой,
то вальсом вскружится песок,
как будто вдаль зовя с собой,

то сменит лето листопад,
то зажурчит вода весной...

Летели дни вперёд, назад
синицей вечно молодой.

Летел за нею арлекин
с помятым временем лицом.
Не одинокий, но один,
не спящий, но опущен в сон...

Не захлебнувшись утонул,
да наглотал воды морской.
Дельфинов принял за акул,
а страха глас - за голос свой.

Обнялся с пламенем костра -
ожоги по сей день хранит.
С тех пор печаль ему сестра -
вот у ворот с ней и сидит:

сидит, стонает, что приют
лишь в томной дрёме его ждёт.
Не зная рек, что люди льют,
своим росинкам счёт ведёт.

А дни летят вперёд, назад,
смеются люди над шутом -
он этой драме даже рад,
укрывшись маской, как щитом.

2 марта 2013