Darkness by lord Byron

Я видел сон, он был не просто сном.
Там солнце ясное погашено, и звёзды
Блуждали лишь, темнея во Вселенной
Безлучно и беспутно, а Земля, остывшая,
Слепая, покачнулась, в безлунном воздухе
Чернея; час рассветный пришёл, едва минуя; дней не приводил он,
И всем людским страстям явил замену страх,
Придя из запустенья; хладные сердца
Обращены были в тщеславную мольбу о свете:
Костёр сигнальный жизнь им дал – дворцы,
Престолы королевские – лачуги,
Жильё всего, что только обитало,
Горело, освещая путь; истлели города,
И люди вышли из пылающих домов,
Чтоб напоследок заглянуть в глаза друг другу; 
Был счастлив тот, чьим домом было око
Вулканов, горным факелом светящих:
Надежда робкая поддерживала мир,
И лес был подожжён – но час за часом
Он тлел и исчезал – треща, его стволы
Погасли, обвалились – всё было во мраке.
Людские лица в судорожном свете
Носили вид чего-то неземного,
Обрушивались вспышки; кто-то лёг,
Закрыв глаза, да плакал; а иные,
Лицо руками подпирая, улыбались;
Другие суетились тут и там,
Над погребальными кострами; свои взоры
С безумною тоской стремили в небо –
На тусклый саван прошлого; и вновь
С проклятиями обращали к пыли
И, скалясь, выли; и вопили птицы
Испуганные, по земле метались
И били бесполезными крылами; дикий зверь
Ручным, смиренным стал; и ползали гадюки,
И увивались средь толпы с шипением,
Но не кусали – их убили на съеденье;
Война, что на какой-то миг утихла,
Возобновилась вновь; кусок еды был куплен
Кровью, каждый мрачно насыщался
Самим собой во тьме: любви не стало;
Земля была одной лишь мыслью – смерть
Бесславная, немедленная; мука
Питала всякое голодное нутро – и оставляла
Людскую плоть непогребённую и кости;
И тощий пожирался тощим
Даже псы, все, кроме одного, напали на хозяев,
И лишь один был предан трупу, отгонял
Всех птиц, зверей, людей голодных лаем,
Пока не сморит голод, или труп другой
Не привлечёт их челюсти; сам пищи не искал,
Но с жалобным и бесконечным стоном
И плачем истощённым вылизав ладонь,
Не отвечающую лаской – умер.
Толпа редела постепенно; только двое
В огромном городе смогли остаться живы,
И те были враги: сошлись они
На пепелище, на алтарном месте,
В скоплении вещей святых
Для несвятого дела; и сгребли,
Дрожа, холодными костлявыми руками
Ничтожный прах, и слабое дыханье
Вдохнуло робко жизнь, рождая пламя,
Что было лишь насмешкой; и подняв
Глаза, в растущем свете созерцая
Друг друга – тут же вскрикнули и пали,
И в безобразии взаимном умирали,
Не зная даже, кто он был, меж чьих бровей
Сам голод начертал Злодей. И мир был пуст,
Живой, могучий мир теперь – лишь глыба
Без времени, без зелени, без жизни, без людей –
Громада мёртвая – из глины твёрдой каша
Озёра, реки, океан – всё было неподвижно
Ничто молчания глубины не нарушало;
Корабль без матросов гнил в воде морской
И мачты падали кусками; а упав,
Уснули в пропасти, не знающей приливов –
Ведь волны все мертвы; приливы были с ними
В могилах; хозяйки их, луны, не стало прежде;
Увяли ветры в воздухе стоячем
И облака погибли; Тьма нужды не знала
В их помощи – Она была Вселенной.