Счастливчик - часть 7

Начало
http://stihi.ru/2013/02/27/4609

7
***

«Ну, располагайся,  кто как может.
Слава Богу, день ещё не прожит,
Выпал, наконец, потехе час,
Так что, все дела свои оставив
И не отходя от наших правил,
Разольём портвейн мы, а не квас.

Я, как самый старший, предлагаю, -
Говорил Ильич, усевшись с краю, -
Варича назначить тамадой.
Думаю, друзья, вопрос не спорный,
Парень поворотливый, проворный,
Банковать умеет молодой» -

«Я – так я! – сказал, смеясь, Никита,
Приподнял бутылку деловито, -
Пойла море, мяса навало’м.
Подвигай порожнюю посуду,
Подходить я к каждому не буду,
На траве сидим, не за столом».

В роще под акацией тенистой,
На полянке ровненькой и чистой,
Разместилось восемь чабанов:
Мужиков степенных, работящих,
Степняков примерных, настоящих,
А не пьяниц, сукиных сынов.

Это им с восхода до захода
Круглый год , погода – непогода,
Надо жить с отарою в степи.
А зимой всегда бывает туго,
Дождь идёт или бушует вьюга,
Жди весны, надейся и терпи.

«Я сюда собрал сегодня, братцы,
Вас не для того, чтобы набраться, -
Начал свою речь Иван Ильич, -
В тепляке посолена овчина,
И тому законная причина –
Истинный чабанский магарыч.

В жизни нашей всякое бывает,
На работе трудностей хватает,
Мы не застрахованы от бед.
По закону, так или иначе,
За падёж, любую недостачу
Нам держать приходится ответ.

Но сказать, я думаю, уместно,
Что когда ты поступаешь честно,
Исключён тогда и криминал.
Вот вчера Антон забрал пропажу,
Верите, он, не считая даже,
Выгнал из загона и погнал.

Попади овца в другие руки,
Представляю поиски и муки,
Ночи, проведённые без сна.
Поступать по совести, как надо,
Чтобы своего не прятать взгляда,
Вот в чём благородство чабана». –

«Молодец, Ильич, что не обидел!».
«А шулюн! Такого мир не видел!».
«Кто варил, Антон?» - «Старалась мать».
Зазвенели полные стаканы…
«А зачем нам всякие нарзаны,
Шулюном и будем записать!».

Выпили, и вскоре повторили,
Зашумели и заговорили,
Вспомнили зимовку и окот.
Острословы появились сразу,
Сыпались весёлые рассказы,
В ход пошёл солёный анекдот.

Тимофей сидел с Иваном рядом,
Пот с него давно катился градом,
Он уже наелся через край,
А когда немного отдышался,
Зычный голос вдруг его раздался:
«Емельяныч, что-нибудь сыграй!».

И мужик, худой и горбоносый,
Закурил сначала папиросу,
Отхлебнул вина для куражу,
И сказал он всем, не Тимофею:
«Я, ребята, вам сыграть успею,
Дайте лучше байку расскажу». –

«Тише, хлопцы, слово гармонисту,
Будут ещё пляски с пересвистом!» -
Пробасил хмелеющий Антон.
«Ну, так вот, - продолжил самоучка, -
Прошлым летом выпала отлучка –
Отдыхать поехал я на Дон.

В Доме отдыха, простое дело,
Поначалу было всё несмело,
Вздумали украдкой выпивать.
Как на пробу, будто для раскачки,
По знакомству хитрые казачки
Виноградным стали угощать.

Пейте, говорят, не напивайтесь,
Если можно, здесь и оставайтесь,
Есть работа, вдовушек полно.
Вас ведь видно, что вы не пьянчуги,
Отведёте душу на досуге,
А у нас хорошее вино.

И с такого их благословенья
Подружились мы, до удивленья,
Четверо серьёзных мужиков:
Я да Дмитрий, родом из-под Сальска,
Из Донецка Валентин Ковальский
И Семён из-под Зимовников.

В общем, отдохнули мы чудесно,
Но всему хорошему, известно,
Наступает всё-таки конец,
Надо ехать в кассу за билетом,
Стал всех уговаривать, при этом,
Основной за водкою гонец.

Валентин ни дня не жил без зелья,
Начал соблазнять всех на похмелье,
Мол, давайте выпьем по сто грамм.
Но в дорогу это нам не нужно,
Мы втроём отказываем дружно –
Надо разъезжаться по домам.

Он – грозиться! Я, де, вам устрою,
Так икнётся, трезвые герои,
На всю жизнь запомните меня!
Мы решили, что пускай чудачит,
Та угроза ничего не значит,
Попросту пустая болтовня.

Что он может сделать, в самом деле,
Если всё отпили и отъели,
Да и подошёл разлуки час.
Валентин, однако, похмелился,
Руки пожимая, извинился,
Улыбаясь каждому из нас.

Пролетело, может быть, с полгода.
На дворе ненастная погода,
Захотелось выпить мне вина.
Сел за стол и жду, когда остынет
Свежий борщ, но в друг в меня как кинет
Рюмку моя тихая жена!

Вот те на! Взбесилася Сергевна!
И орёт остервенело-гневно:
«Ах ты рыжий жеребец ретивый!
Отдыхали чинно и степенно! –
Изо рта её аж брызжет пена. –
Это чьи, скажи, презервативы?!».

Тут-то я и вспомнил Валентина,
До чего ж додумался, скотина!
Если б этой рюмкой прямо в глаз?
Видел Димку, плакался горбатый,
Баба его выгнала из хаты,
А Семён не ладит и сейчас». –

«Расскажи про лодку, Емельяныч!» -
«Опосля когда-нибудь про Маныч,
А пока подайте мне гармонь! –
Щёлкнул пальцами, слегка присвистнул, -
Быть добру, друзья, и днись и присно!» -
И потёр ладонью о ладонь.

Взял гармонь, и сразу стало ясно,
Что учился в детстве не напрасно
Музыке талантливый слухач.
Под его аккорды, переборы
Затянули песню дружным хором,
Чуждую для телепередач.

Громкими запели голосами,
Удивляясь слаженности сами,
Или так казалось во хмелю,
Ведь недаром песня окрыляет,
И душа в тот миг не пожелает
Предпочесть синицу журавлю.

И в сопровожденьи гармониста
Вспомнили «Катюшу», «Три танкиста»,
«Старый клён» и даже «Ермака».
До захода солнца пировали
И под смех весёлый выдавали
«Яблочко» и с жаром «гопака».

Заполночь, сползая с шарабана
У своей калитки, полупьяно
Бормотал довольный Тимофей,
Обнимая скучного Антона:
«Я читал про перстень Соломона.
Всё пройдёт. Об этом не жалей.

Молодец, дружок! Всё честь по чести.
Хорошо ведь посидели вместе
И повеселились дотемна.
Главное, чтоб сердце не болело.
Ты пойми, в товариществе дело,
А не в этом ящике вина».

Продолжение
http://stihi.ru/2013/03/01/4674